Инвиктум
Шрифт:
обещаю не трогать ее. Лишь помочь.
– Она не чудовище, - верещу я, - Мама, я знаю ее. Она не убила бы Данте просто так.
Это ведь Реми.
– Я уже говорила тебе о том, что случилось. Я видела это, Александра.
– Но я не видела! – парирую я, - Я не могу в это поверить! Неужели она могла так
быстро измениться и совершить подобное злодеяние просто так, по своей воле? Зачем ей
это? Я не понимаю, мама! Реми не такая,
Мама кривит губы и вздыхает.
– Я знала, что ты не поверишь, - говорит она, подходя к компьютеру в дальнем углу
комнаты. Смотрю, как она совершает некоторые манипуляции с панелью и на появившемся
из воздуха экране начинают мелькать изображения, вскоре преобразующиеся в единый кадр.
Я вижу, как моя сестра, сидящая в руинах разрушенного особняка, хватает за руку Данте. Он
трясется, покрывается странными трещинами, вены вздуваются. Прикрываю рот рукой от
ужаса, постепенно закрадывающегося в мое сердце. Боже, нет. Этого не может быть! Моя
сестра смотрит на останки Данте, который рассыпался в прах секунду назад, и на ее губах
появляется улыбка. Мерзкая, жестокая улыбка. Нет. Это не моя сестра. Это не может быть
она.
Реми не убийца.
Но Джед – да.
В душу закрадывается странное подозрение. Он вполне мог обратить ее в свою веру. Он
мог влиять на нее все это время. И она превратилась…в нечто.
– Знаю, это тяжело принять, - слышу едва доносящийся до меня голос матери. Он
словно эхо, звучит где-то далеко от меня. – Но, увы, так и есть. Твоя сестра хладнокровно
расправилась с бедным мальчиком, как и с целой командой стражей, которая встала у них на
пути.
– Но…
Мне нечего сказать. Я хочу открыть рот, чтобы донести свои мысли до мамы, но не
могу. Не в состоянии. Я в глубочайшем шоке и разочаровании. Это на записи. Мои глаза
видели это.
– Уверяю тебя, - мама снова сцепляет руки в замок и смотрит на меня в упор, -Она
изменилась. Ты и сама можешь видеть это. Но если тебе нужна полная уверенность, то мы
можем встретиться с ней. Все вместе. И тогда ты узнаешь, во что она превратилась.
Разрываюсь. Снова и снова. Что делать? Что решить? Как будет правильно?
Сестра определенно уже не та, кем была прежде. Но могу ли я отдать ее в руки
правительства? Что они станут делать с ней? Возможно, они смогут помочь ей. Возможно, так будет лучше.
23
5
Megan Watergrove 2015 INVICTUM
Медленно выдыхаю скопившийся в легких воздух, киваю, словно самой себе,
облизываю сухие губы, а затем вновь смотрю в кристальные глаза матери. Она улыбается.
Доверительно,
– Хорошо, я скажу тебе, где она, - говорю я в итоге, - Только поклянись, что не
причинишь ей зла.
Мама подходит ко мне и обнимает, медленно прижимая меня к себе. Ее рука гладит мою
голову, словно я маленькая девочка, словно мы далеко в прошлом, когда все было в порядке.
Проходит несколько минут, прежде чем она отвечает. Ее голос успокаивающий, мягкий.
– Клянусь. Я сделаю все для ее блага. Не больше, не меньше.
(Р)
У каждого в жизни бывает момент, когда он больше всего надеется - на успех в
предстоящем деле, на счастье, которое, кажется, не за горами, на любовь с тем, к кому
тянется сердце. Людям нравится тешить себя надеждами. Какими бы безрассудными или
безнадежными они ни были.
Я стою у выхода из дома, в котором мы с Джедом прячемся уже некоторое время, и
смотрю вперед, за горизонт. Там, где-то далеко, находится наш билет на свободу. Мы убежим, мы станем вольными птицами, и никто не помешает нам быть счастливыми. Улыбаюсь,
предвкушая встречу с сестрой. Я не видела ее, кажется, целую вечность. Мне хочется
посмотреть ей в глаза и увидеть в них нечто, что успокоит меня. Потому что я жутко
нервничаю.
Она сказала, что мы встретимся в пять часов ровно. Значит, пора выдвигаться.
Замечаю движение позади себя и оборачиваюсь, обхватив себя руками. На свежем
воздухе прохладно. На мне легкая куртка, которую одолжил мне Джед, но и она не спасает от
ветра. Сегодня погода разбушевалась. Я смотрю на Джедидайю. Он серьезен, как никогда.
Его лицо выглядит задумчивым, будто он продумывает план. Скорее всего, так и есть.
– Куда мы пойдем после того, как покинем Акрополь? – спрашиваю я, делая пару шагов
к нему. Он складывает в рюкзак свои вещи, не смотрит на меня. Вздыхаю, слегка закусывая
губу. Она сухая. Хочется пить, да и есть тоже. Все припасы, которые Джед успел взять с
собой, мы уже съели. Зову его по имени и жду, пока парень повернет голову. Но он садится
на корточки и прожигает взглядом землю.
– Что такое? – мой голос немного дрожит от холода. Джед горько усмехается.
– Я боюсь, - говорит он так, словно это удивляет его, а затем переводит, наконец, взгляд
бездонных глаз на меня, - Я ничего не боюсь. Но сейчас мне страшно.
– Почему?
– Я волнуюсь за тебя, - пожимает он плечами, - Это немного непривычно для меня.