Инвиктум
Шрифт:
ближе, а я лишь пытаюсь не трястись от страха, захватывающего мои легкие. Нервно
улыбаюсь, поправляя волосы, которые треплет ветер.
– Александра, - тянет мама, улыбаясь мне, а затем одним взглядом приказывает стражам
отойти подальше. Я сглатываю.
– Мама. Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, сжимая губы в полоску, а затем
облизывая их. Мама смотрит на меня внимательно, чуть наклонив голову вбок, будто изучает.
Несколько секунд спустя она вздыхает и говорит:
–
сделали не все прививки. Тебе придется пойти со мной. Это не займет много времени, обещаю.
Хочу возразить, сказать что-то, но не могу. Иначе она заподозрит неладное. Пусть моя
мать и не слишком хорошая женщина, зато умная. Киваю, снова выдавливая фальшивую
улыбку.
– Конечно. А что за прививка?
23
1
Megan Watergrove 2015 INVICTUM
– О, пустяки. От новых штаммов инфекционного вируса, - отвечает она, подзывая меня
за собой. Ее улыбка кажется доверительной, доброй, материнской. Однако я чувствую
исходящие от нее легкие волны недоверия. Способность срабатывает как нельзя кстати. Не
пойти с ней я не могу. – Не хочу, чтобы ты вдруг заболела.
Бреду следом за матерью, к белому зданию, в которое я так стремилась попасть, но не
могла. Пока мы идем по коридорам, у меня возникает ощущение, что за мной неотрывно
следят. Оглядываюсь по сторонам, гляжу наверх и замечаю несколько камер в углах. Все
записывается.
Мы входим в просторное помещение со стенами такого же белого цвета, высокими
потолками и громоздким аппаратом для проведения сканирования тела, расположившегося в
центре комнаты. Эта лаборатория небольшая, но не уютная. Здесь нет диванчиков для
посетителей, как в кабинетах врачей. Здесь лишь оборудование и несколько жестких
кушеток. Все белого цвета. На стене справа от меня большое прямоугольное зеркало – оно
длинное и, вполне очевидно, двустороннее. На той стороне кто-то наблюдает. Как и во всем
этом здании.
Мама молча проходит вперед, кивает лаборанту, притаившемуся в углу комнаты, и тот
удаляется через дверь, которую я бы не сразу заметила. Она в стене, такая же белая, без
замков. Когда мужчина касается ладонью середины двери, на ней появляется панель.
Компьютер сканирует его руку и только после этого пропускает дальше. Мать провожает его
взглядом, а затем подходит к сканеру. Я неловко мнусь на пороге. Что делать? Подойти к ней?
Бежать, сломя голову, пока не достигну границы города?
– Присаживайся, - мягко говорит она, указывая на стул позади себя, - Устраивайся
поудобнее. Волноваться не о чем.
Едва ли.
–
не двигается какое-то время, но затем ее голова чуть поворачивается в мою сторону. Мама
вздыхает, поворачивается, и я вижу в ее руках небольшой шприц с налитой в него жидкостью
приятного голубоватого оттенка. Не знаю, зачем я спросила о сестре. Может, пыталась
вызвать в матери хоть какую-то ответную реакцию? Если и так, то у меня ничего не вышло.
– Приляг сюда, на живот, пожалуйста, - говорит она отстраненным, неживым голосом, похлопывая по мягкой обивке сканера. Я подхожу и ложусь, как она сказала. Мама снова
мягко улыбается. – Это не больно.
Ее обещание выглядит правдивым. Но когда шприц вонзается мне в шею, все тело резко
сводит болезненной судорогой и, спустя мгновение я отключаюсь.
Когда я открываю глаза, то нахожусь все в той же комнате. Меня не перетащили в
тюремную камеру, на мне не ставят опыты. Я все там же, лежу на кушетке. Чуть
приподнимаюсь, облокачиваясь на локоть, и недоуменно чешу затылок и шею. Они немного
ноют, но боли нет. Тогда почему я отключилась?
Оглядываюсь по сторонам. Никого нет. Однако через минуту из той же двери, в которой
ранее исчез лаборант, появляется мама. Встает напротив меня и смотрит непроницаемым
23
2
Megan Watergrove 2015 INVICTUM
взглядом. Мне некомфортно под ее надзором, но деваться некуда. Снова провожу рукой по
шее сзади. Это словно отголосок от события, произошедшего совсем недавно. Легкая
судорога проходится по телу, когда я передвигаюсь и принимаю другую позу. Сажусь на
кушетку, прислонившись к стене. Мама скрещивает руки в замок, перед собой, как обычно.
Этот жест, ее излюбленный. Он отражает ее настоящую.
Несколько минут, две или три, мы обе рассматриваем друг друга, словно впервые
видим. А затем я все же спрашиваю:
– Почему я отключилась? Это ведь была простая прививка.
Мама хмыкает и механически пожимает плечами.
– Так бывает. Ты гиперчувствительная, Александра. Все дело в этом. Как ты себя
чувствуешь на данный момент?
– Лучше. Но еще немного побаливает, - отвечаю я, заинтересованно и немного нервно
рассматривая мамино лицо. На нем не дергается ни один мускул. Она лишь моргает, но не
часто. Наконец, она глубоко вздыхает, отчего ее грудь вздымается выше, а затем медленно