Иные пути 1. Неприкаянный
Шрифт:
– Фирт!
Натан спустился с ложа и пополз в другую комнату. Позади камень начал снова источать свет. Сначала тускло мигал, а потом всё ярче и увереннее заливал сиянием комнату. Принц сделал себе пометку в памяти, разобраться с этой особенностью артефакта.
– Фирт!
Минуя проход, он заметил наполовину вошедшую внутрь кирпичной кладки ножку табурета.
Фирт обнаружился лежащим на полу. Он распростерся как звезда на песку пляжа и не шевелился. Будь настил более гладкий и Фирту досталось бы по голове от противоположной стены, а так он не доехал до неё всего пару сантиметров.
– Фирт!
Натан приблизился к телу и пару раз ударил
– Фирт, ты меня слышишь?
– А-а-а-а?!!
– Заорал парень.
– Встать можешь?
Наверное, со стороны это казалось бы комичным: два человека орут друг на друга при полной тишине вокруг.
– Эй, Фирт! Встать можешь?!
– Да, да.
– Он застыл, устремив взгляд на разогрейку.
– Я правым глазом еле вижу!
– Радуйся, что вообще не ослеп...
– А-а-а?!
– Попробуй встать и подними меня!
– Чё ваще произошло?!
– Подниматься парень и не думал.
– Артефакт взорвался...
– Тот?
– Да, тот.
– Я, я, я, я его в руки не возьму!
– Зачастил юноша и сделал успешную попытку встать на ноги. Его заметно пошатывало, однако была найдена опора в виде дверного проёма.
Два подранка кое-как встали и протащились, вернее Натана протащили, к кровати. Его свалили на деревянную доски, а хозяин дома начал проверять всё ли на месте. Оказалось, что это "всё" как раз свои места и покинуло.
– А где ст...
Стол находился в дверях. Там он застрял, надломившись пополам и попарно соединившись ножками. Силы взрыва все же не хватило, чтобы выдавить его из дома. Хорошо еще сам проем уцелел и не вывалился. Один изломанный стул нашёлся большей частью тоже рядом с проходом, а второго нигде не было видно. Возможно, его унесло в одно из двух окошек, закрытые ставни которых, кстати, вырвало с петлями. Одеяло, матрац и подушку тоже выдуло наружу... "Интересно, а крыша никуда не унеслась?!" - Натан понял, что камень является и боевым артефактом. Если он способен наделать такой переполох в комнате, то что будет, если он попадет в плотный строй солдат. "Разогрейка" разметает их во все стороны как ураган пушинки.
Артефакт сейчас одиноко лежал на том самом месте, над которым раньше и был подвешен. На целёхоньких нитях остались отдельные части табуретки. С каждой секундой полыхающий камень в мареве раскаленного вокруг него воздуха прожигал пол всё сильнее и глубже. Настил и так уже покрылся черными подпалинами, идеальными лучами исходящие от центра взрыва.
Это было невероятно, однако, камень, истратив остатки энергии при всполохе, снова начал исправно работать. За время, проведённое в горе, а потом и здесь в долине не такая уж и твёрдая порода должна была разрядиться, ведь много в этот камень энергии не поместишь. Этого не случилось. Единственное объяснение, приходящее на ум принцу, относилось к самостоятельному восстановлению артефактом своего заряда. Насколько он помнил основы магии, человеческий волшебник не может так зачаровать предмет, чтобы в последующем ему не требовалась подпитка. На это способны только эльфы и гномы. И те и другие являются в подавляющем большинстве жрецами. Эльфы поклоняются природе, гномы - неживой материи: огню, камню, металлам. Известно лишь имя божества эльфов - Миале. Это принц узнал, как и многое другое, от королевского мага, от бывшего друга.
– Флам.
Свет погас, и мечник с опаской повторил:
– Флам.
Ни взрыва, ни чего-либо иного не последовало.
В тот день Натану пришлось
***
Натан топором в правой руке рубал дрова. Сосновые поленья отлетали на две стороны, и по бокам скопилась уже приличные кучки. Удар за ударом, это занятие уже отработано до такой степени, что задумываться над процессом нет смысла. Теперь он мог спокойно размышлять на отвлечённые темы, не боясь лишиться пальцев или всей кисти. Да и левая пятерня уже гораздо лучше подчиняется. Стоит лишь чаще использовать её, разрабатывать движения.
Мечник заметил неприятную особенность когтей дракона. Помимо обычной травмы была нанесены повреждения нервам, передающим сигнал от мозга к мышцам. Являлось ли это влиянием магии, а может быть и неизвестного ему доселе яда, принц так и не смог понять. Придти к окончательному выводу ему не позволяли ограниченные познания в данной области. На ноге последствия подобного вмешательства прошли почти незаметно и уже через неделю он смог нормально ходить, а вот рука и сейчас недостаточно хорошо контролирует свои движения. Лопатка срослась, однако рука потеряла свою подвижность. Назад и вверх теперь её не подымешь, и что самое обидное не из-за болевых ощущений, а будто никогда и не могла так двигаться раньше. Натан много раз входил в транс и обследовал своё тело, но исправить неправильно сросшуюся кость, которая и являлась главной причиной этой беды, невозможно.
В познании передачи нервных импульсов он не преуспел, а работа собственного мозга для него вообще осталась тайной за семью печатями. Чтобы исследовать что-то, нужно понять, как это действует, хотя бы основные принципы, а во время медитации мозг как бы отключён и в то же время работает. Как только Натану казалось, что он обнаружил ту ниточку, которая приведёт к раскрытию тайны, всё моментально менялось: активность одних участков снижалась, других возрастала, некоторые вообще начинали работать по иному. Из раза в раз приходилось снова возвращаться к пройденному этапу, искать хотя бы малейшие закономерности или связи.
В результате оставалась надежда время, с течением которого рука сама исцелится.
Принц ещё раз опустил секиру в дерево и уселся верхом на пень, на котором и рубил дрова.
С момента его прибытия в долину прошло больше трёх месяцев, не самых лёгких надо заметить. Но именно здесь он обрел то, чего был давно лишён. Нет, не во время переворота, задолго до этих событий. Как наследник престола, Натан был лишён покоя. Сколько себя помнил, за его постоянно решали, куда поехать, чем заняться, с кем знакомиться. Без участи самого принца расписали всю жизнь и всегда "подгоняли" его под определённые правила: правила дворцового этикета до четырнадцати лет, дуэльные правила до самых недавних событий.
А здесь... здесь царило безвременье. Ничего не происходит, никто никуда не стремиться сломя голову. Тут иные приоритеты и ценности. В долине люди живут и не обращают на внешний мир внимания. "Залесье" - странный мир с ещё более странными законами. Эта местность, словно горы Рубежа над ними, тысячи лет не менялась, внушая своим постоянством чувство безопасности и мира. Единственное, что подвергается влиянию перемен это пора года. Здесь никто не гонится за будущим, а покоряется ходу времени. Все знают, весной нужно вспахивать, летом обрабатывать, а осенью пожинать плоды трудов и заготавливаться тем самым на зиму. Местные жители не знают слова "план", ими руководит слово "пора". Пора сеять, пора жать и набивать погреба.