Инжектором втиснутые сны

Бейкер Джеймс Роберт

— Что ты имеешь в виду?

Я не хотел вдаваться в этот вопрос:

— Что я не стал бы рассчитывать на них. Главное в том, что именно у меня был пистолет. И в свете этого для меня все довольно плохо.

С минуту она обдумывала это:

— Тело Денниса теперь, наверное, будут очень тщательно обследовать.

— Наверняка.

— Если в его теле найдут пулю, то мы сможем только сказать, что он держал меня взаперти. После всего этого нам могут и не поверить.

— Я и не рассчитываю, что поверят хоть чему-нибудь, — я погладил ее по руке.

— Может, нам просто уехать на хрен из этой страны?

— Вот это уже кое-что.

— Луиза сказала, что мы можем жить в ее доме в Мазатлане,

сколько захотим.

— Э-э, нет уж. Ни за что, детка. Только не Мексика.

— А у тебя есть предложение получше?

— Что угодно, только не Мексика. Франция.

— Франция?

— Ну да, а чем плохо? Я найду работу на парижской радиостанции, буду крутить диски Эдит Пиаф. А ты сможешь стать Джерри Ли Льюисом рок-н-ролла.

— Точно. Буду исполнять «Люби меня сегодня ночью», сверкая искусственными зубами. Нет, Франция — отстой. Там живописно, конечно, но народ отсталый. Кроме только Катрин Денев, она единственная нормальная. Скотт, но ведь классная идея — этот дом в Мазатлане. Чем тебе Мексика не угодила, в конце-то концов?

— Сама по себе — ничем. Но пытаться добраться до границы — это сплошной кошмар, просто беда. Слышала что-нибудь о «черных детективах»?

— Каких-каких детективах?

— Уж поверь мне. Парочки беглецов, которые пытаются перейти границу, всенепременнейше попадаются на контрольно-пропускной заставе. И умирают в объятиях друг друга, Шарлен. Если им очень повезет, из облаков к ним вяло потянется священник и поможет им вознестись на небеса.

Похоже, она не очень-то поверила:

— Не представляю, о чем ты говоришь. Ты можешь внятно сказать, что собираешься делать? Сдаться, что ли? Я слышала, окружная тюрьма — просто вечеринка для пижамников.

— Так и есть. Там слушают старые записи Лесли Гор и трахают друг друга в жопу, — я вздохнул. — У меня в бумажнике сейчас долларов двадцать. На что мы собираемся жить?

Она подняла руку, на пальце сверкнуло кольцо.

— Шарлен, ты что? Это же твое обручальное кольцо.

Она рассмеялась:

— Ну, на тостады [407] на какое-то время нам хватит.

— А как насчет его сентиментальной ценности?

— Шутишь, что ли? — она стянула кольцо с пальца. — Ненавижу эту хреновню. Я его носила только потому, что он настаивал. Как-то пригрозила, что спущу его в унитаз. Он сказал, что если я это сделаю, то он отрежет мне пальцы на ногах и отправит вслед за кольцом.

407

Tostada — лепешка из кукурузной муки с начинкой из мясного фарша, фасоли, сыра и овощей с острым соусом; популярное в Калифорнии блюдо мексиканской кухни.

— Да уж, ну и характер у него был, ничего не скажешь, — я взял у нее кольцо и внимательно осмотрел камень под лампой. — Сколько в нем карат?

— Семнадцать целых и девятнадцать сотых.

Я присвистнул.

— Ни одного изъяна. Можно продать его в Мексике и несколько лет жить припеваючи.

Она забрала кольцо обратно:

— Ну-у, — заговорила она голоском застенчивой идиотки, — и куда же мне его припрятать, чтобы он был в целости и сохранности?

Я рассмеялся:

— Даже не знаю, где будет достаточно безопасно. Этих мексиканских таможенниц в латексных перчатках так просто не обдурить.

— Я думала, они обыскивают только тех, кто въезжает в США.

Я прижался ногой к ее ноге:

— Думаю, найдется немало людей, которые придумают какие угодно предлоги, чтобы обыскать тебя. — Я заметил, что на ее лодыжке ничего нет. — А где твой ножной браслет?

— Не знаю. Потеряла где-то. — Она вложила кольцо

мне в руку. — Пожалуй, пусть оно побудет у тебя.

— Интересно, а я-то где его спрячу?

— Ну пожалуйста. Не надо опять пошлить.

— Ты права. До сих пор мы проводили вечер со вкусом. Ни к чему портить его, — я обнял ее. Она прижалась к моей груди. — А что мы будем делать, когда деньги кончатся?

— К тому времени я получу свою долю за поместье. Мне должны будут выплатить половину, независимо от того, что написано в его завещании. Такой в Калифорнии закон.

— Перед тем, как произвести выплату, Шарлен, они могут захотеть услышать от тебя ответы на несколько вопросов.

— На то, что мы получим за кольцо, мы сможем нанять какого-нибудь адвоката из «Century City», чтобы он пробился через все эти формальности.

— У адвокатов есть дурная привычка пробиваться через формальности очень медленно. А, ну да, если будет хуже некуда, я всегда смогу найти работу в Энесенаде, буду собирать конский навоз. Грязноватая работка, зато честная.

— Там есть радиостанции, которые ведут трансляцию и на Лос-Анджелес.

— Верно. Например, одна из них Федеральную комиссию связи США доводит до бешенства. Выкачивает около ста тысяч ватт и перешибает передачи отличных музыкальных станций, лезет прямо в эфир. Типа едет какой-нибудь придурок по трассе на своей «кордове», тащится под скрипичную версию «Feelings» [408] — и вдруг ХУМ! «Angry Samoans» орут «You Stupid Asshole». [409]

408

Известный хит Морриса Альберта (Morris Albert).

409

Композиция группы «Angry Samoans» — одной из первых американских хардкорных панк-рок групп.

— Что ж, — мягко сказала она, — туда тебе и дорога.

— А как насчет тебя? Ты сможешь спеть «Люби меня сегодня ночью» на испанском?

— Я знаю «Гуантанамеру». [410]

— Круто. Ты могла бы выступать в «Хилтоне» в Манагуа.

— А почему бы и нет? Стану чем-то вроде марксистской Сьюзанн Сомерс. [411] Наберу отряд кубинских солдат, чтобы носили меня на плечах.

Мы оба засмеялись.

— Ну, если уж совсем плохо будет, — сказал я, — я всегда смогу устроиться жиголо где-нибудь в Акапулько…

410

«Guajira Guantanamera» — неофициальный гимн Кубы; написана в конце XIX века героем партизанского движения, национальным героем Кубы Хосе Марти (Jose Marti).

411

Suzanne Somers (Suzanne Marie Mahoney) — известная американская ТВ-актриса и модель.

— Может быть, если глаза в порядок приведешь.

— А ты можешь написать бестселлер о твоей жизни в качестве пленницы на Малибу.

— Точно-точно. Новый жанр. Рок-готика.

Мы снова рассмеялись. Я был счастлив, что мы вообще могли смеяться.

Некоторое время мы смотрели новости по кабельному каналу; но для выпусков местных новостей было уже поздновато. Были сообщения о пожарах в Лос-Анджелесе, но все они были общими и на несколько часов устарели. Новостей о встрече выпускников раньше утра можно было не ждать.