Инженер его высочества
Шрифт:
Следующая встреча произошла в феврале 1900 года. В Москве 2009-го был январь, и не из-за разницы в календарях, просто мы с Гошей гораздо чаще находились оба в его мире, чем в моем. Открылся портал из моего гаража в серпуховский дом, и я шагнул в прошлое. Сразу же услышал несколько неожиданные звуки — где-то рядом явно стреляли.
— Это что у вас тут за революция? — удивился я.
Бах! Бах! Бах-бах-бах!
— Да вот, понимаешь, сделал я Маше подарок…
— Наган подарил?
— Нет, девяносто шестой маузер. И вот она теперь третий день стреляет…
Ну
Бах! Бах! Бах!
Блин, да когда же у нее патроны кончатся, поговорить не дает.
Бах! Бах!
— Все, что ли?
— Она быстро перезаряжает, — вздохнул Гоша.
Мы вышли во двор. На деревянный щит, метрах в пятнадцати, была пришпилена бумажная мишень. Дальше были сложены мешки, похоже, с песком. Судя по разбросу дырок на мишени, до уверенного попадания комару в глаз было еще далеко.
— О, привет, дядь Жора! — Маша отложила приготовленную обойму и шагнула ко мне. — Вот, смотри, что мне Гоша подарил!
— Да, знатная железяка, и вся в каких-то завитушках. Здорово!
— Что б ты понимал! — возмутилась племянница. — Это не завитушки, а инкрустация, и вообще… мы же здесь собрались прогресс двигать.
— Ну понятно, без маузера это никак невозможно. Ладно, делай перерыв, можешь меня чаем угостить, он тут лучше, чем у нас.
— Да, дядь Жора, а тебе здесь пистолет не хочется?
Я задумался. Действительно, тут же это не криминал, а скорее наоборот, так что может пригодиться. Жаль, парабеллум еще не выпускается, позор господину Люгеру. Придется пушку, как у Маши, взять, заодно и унификация боеприпасов будет.
После чая Маша пошла продолжать пальбу, а мы с Гошей поделились достижениями. Я показал сооруженные своими руками одноламповые приемник и передатчик.
— Вот тут и проверим на дальность связи, там не та обстановка. Думаю, днем километров на пятьдесят с хорошими антеннами связь будет, а ночью и на раза в три подальше. Телеграфом. Для телефонной связи нужно еще микрофон из подручных материалов изобрести, да и лампы получше, чтоб не так шумели. Сделаем, но попозже.
— Питание?
— Шесть вольт накал и двести пятьдесят анод. Батареи я захватил, но вообще-то надо здесь искать.
— Стеклодувное оборудование в нашем мире есть, а подходящий насос?
— Да тоже вроде есть, но я там для нашего заводика прикупил по случаю один раритет аж шестьдесят второго года. Японский, между прочим. Год я спилил, иероглифы оставил. Тяжеленный, гад, но вдвоем втащим, если поднатужимся.
— У меня тоже неплохо, потренировался в финансовых операциях, даже прибыль получил. На школу и, как ты это назвал, ПТУ? Вот на них и хватит. И еще насчет казаков…
Я, кажется, уже упоминал, что один из титулов Гоши звучит как августейший атаман всех Казачьих войск. Естественно, пока Гоша сидел в Абастумани, это была чистая фикция. Но теперь само собой напрашивалось наполнить
— Фамилия Богаевский тебе что-нибудь говорит?
Я задумался. Вроде был такой герой Гражданской войны, у белых, понятно…
— Вот про него вкратце. — Гоша протянул мне бумажку.
Так, Богаевский Африкан Петрович… Я невольно улыбнулся.
— Что там написано веселого? — изумился Гоша.
— Да, понимаешь, в одной из моих самых любимых книг главного героя именно так зовут.
— Дашь почитать?
— Обязательно. Но там совсем не этот Африкан. Ладно, что здесь дальше…
Двадцать восемь лет… Из старинной казачьей семьи, окончил Донской кадетский корпус, потом Николаевское кавалерийское училище с занесением на мраморную доску, то есть с отличием, надо полагать… сейчас заканчивает Академию Генштаба. Весьма перспективный персонаж, имеется в виду для реализации Гошиных планов.
— Думаешь его в командиры?
Гоша решил, что собственную силовую структуру лучше всего создавать из казаков, этакий Особый казачий отряд.
— До командирства этот отряд еще сформировать надо. А так, конечно, потом в командиры.
— А как там с казачьим отделом… в Генштабе, кажется?
— Казачий отдел Главного штаба. Начальник — генерал-лейтенант Щербов-Нефедович.
— Э-э-э… Так у вас что, кроме Генштаба есть еще и какой-то Главный штаб? Не до фига ли?
— Нет Генштаба, есть только Главный штаб его императорского величества.
— Вот те раз — Генштаба нет, а его академия есть. Весело у вас тут, я смотрю.
Гоша пожал плечами — мол, так сложилось, это не его инициатива — и продолжил:
— Я написал письмо, что хочу лично познакомиться с работой отдела. Съезжу в Питер и гляну, как там этот Щербов-Нефедович, можно с ним работать или нет.
— А если нет? — с интересом спросил я.
— Намекну брату, что такой заслуженный генерал достоин большего, например, быть членом Совета военного министра.
Хлопнула дверь, и в комнату вошла румяная с мороза Маша.
— Ствол перегрелся, — с разочарованием сказала она. — Мороз вроде на улице, а он все равно… Да, кстати, ты просил программку для автоперевода на здешнюю орфографию? Я нашла готовую, давай ноут, установлю.
Смысл этого моего пожелания был вот в чем. Ладно, пусть странный вид моих рукописных текстов можно было списать на новозеландскую малограмотность, но переписывать вручную скачанные документы мне было лень. А печатный текст с соответствующими ошибками мог уже натолкнуть народ на ненужные мысли. Естественно, все бумаги, для которых есть вероятность попасть в архивы, переписывались или перепечатывались секретарем, продукцию принтера все равно не замаскируешь, когда-нибудь обратят внимание. Но внутренние документы… Да и авторитет инженера Найденова от грамматических ошибок пострадает. В найденной же Машей программе было несколько шрифтов, в том числе и имитация каллиграфического рукописного. Я посмотрел «свой почерк» — красота! Вот пусть мне теперь все и завидуют.