Инженерный Парадокс 3
Шрифт:
Ну скажем так, появилось ощущение, что мы, с путь потёртой и не слишком стильной на вид бронёй, пулеметами и прочей роскошью — отряд имперских карателей, в процессе усмирения и устрашения бунтующих территорий. Просто в кузовах валялся какой-то скраб, инструменты…
Но с другой стороны — эти деятели даже если «просто ехали» — могли спокойно себе «просто проехать». Кроме того, от остановившихся пикапов и микроавтобусов прямо таки таращило одарёнными. А что бы ни думала Глория — одарённый, овладевший Даром и имеющий практику его применения…
Так-то раньше всех одарённых называли, пока не выяснилось что Дар, в общем-то, есть у всех. Вопрос силы его, овладения, умения и тренировок. Так вот, с тех пор Одарёнными Богами называли только уникально мощных Одарённых. Таких мало, но их стандартный эфирный доспех держит артиллерию, а проявления Дара — уровня тактического оружия.
Кстати есть легенды о стратегическом, но в них слабо верится. Эфир и Дар изучены, прямо скажем, хреново — не слишком поддающиеся анализу субстанции, в основном, по ним только теории. Но в любом случае, некая корреляция силы Дара и канала эфира есть, довольно точная — статистических данных до чёрта.
Так вот, если предположить что гипотетический одарённый имеет возможность воздействовать даром на несколько квадратных километров, то его канал в эфир таков, что будет просто корёжить вокруг себя топологию и законы материального Мира самим фактом наличия этого канала.
А насчёт этих псовых выходило, что одарённых много, они не слабые. И в таких раскладах наше вооружение уже не казалось настолько подавляюще мощным. Простой пример: Свят с его булавой и хорошо прокаченным физическим Даром. Этот толстячок танки булавой дырявит и подкидывает, на минуточку! А главное: может добежать до этого танка под пулемётным огнём, с достаточно высоким шансом выживаемости.
— Одарённые, много, физики. Дары сильные, — негромко сообщил я, продублировав текстом.
— Волк и Пёс такие и есть, — негромко пробормотал Федя, пока Кирпич организационно ругался на бойцов.
— Враждуют?
— Да они вроде даже союзники, Марк. Не знаю, всего раз парой слов на толковище обменялись в своё время. Я знаю-то про них потому, что есть банды с работой на Свалке, без особого беспредела и жести — мы, они… немало таких, хотя и не слишком много. Ладно, — направился он вперёд, колебля Эфир — готовил свой защитный, довольно сильный Дар.
А навстречу ему из разных пикапов двигались пара мужчин. Лет между тридцатью и сорока, здоровые. Оба в коже, хотя я бы сказал — комбинезон техника, да и инструменты в карманах и шлёвках виднелись. Действительно сильные одарённые, физики, что чувствовалось по мере приближения. Вдобавок один из них имел на поясе довольно древний, но явно рабочий охотничий револьвер — здоровенная крупнокалиберная дура, которой можно медведя в лоб завалить.
Отдача, конечно, у этого антиквариата жёсткая. И пробивающимися из щели барабана пороховыми газами можно арматуру гнуть. Но с Даром на физическое
Второй же вообще носил в поясной кобуре короткоствольный барабанный дробовик со спиленным прикладом — понятно, что стрелял «с руки».
— Да, суровы стали Федькины, — протянул один с улыбкой второму, оглядывая броневики и бойцов.
— Уже Гаражные. И их с полпинка с корпоратами спутать можно, — прищурился второй. — Броня охренная, стволы качественные.
Вот же ж… Я, понимаешь, время трачу, стараюсь, чтобы обвес парней было незаметнее… Броня — потертая, стволы на вид — видавшие виды. Даже парней приходится отбиваться — заявится какой-нибудь эстет, карданный вал ему в эстетизм, и начинает нудить: «Ну Ма-а-арк, а можно мне броник не дыря-а-а-авый? И ствол чтоб блестел…»
А тут пара атаманов мелких банд, с одного взгляда… Впрочем, на данный момент маскировка уже не так актуальна, напомнил я сам себе.
Что примечательно — из машин никто кроме этой двоицы, не выходил, стояли они открыто… что скорее напрягало. Так что несколько сместился и шёл чуть в стороне и сзади Феди, на всякий случай. А то у меня в расходниках лишнего Феди не завалялось. Кирпич, кстати, практически зеркально двигался, правда, с другой стороны. Ну, вытащим атамана, если что, мысленно прокрутил я возможности теперешнего снаряжения.
— Здорово, Федя, — вдруг обратился один из парочки к атаману. — Есть разговор.
— И тебе привет, Волк, — ответил Федя, а я начал понимать кто из них кто — у Волка к погону кожаной жилетки был пришпилен меховой хвост серого цвета, а у второго, очевидно Пса — хвост чёрно-рыжего. — Только когда разговор говорить хотят, то о встрече договариваются. И не двумя бандами на чужую землю приходят.
— Так-то оно да, Федь.
— Только у нас выбора нет. На пустой территории, — махнул за спину Пёс, — до нас корпы докопались. Уйти смогли, но не оставлять же тачки с людьми?!
— Корпы — беда понятная. Но если так приспичило — так встали бы на границе! Люди напуганы, — указал он на действительно пустую улицу с редкими лицами, у которых любопытство победило инстинкт самосохранения.
— Так мы же стволами не машем…
— Ещё этого не хватало. На «разговоре», — саркастично фыркнул Федя, но с интересом спросил: — А с чего вы вообще всеми бандами, да ещё с женщинами, сорвались?
— Да… Слушай, Федя, давай нормально побазарим, с глазу на глаз? — предложил Волк.
— Вас двое, — хмыкнул Федя.
— Ну так возьми кого из своих, если хочешь. Неохота на весь Нижний орать.
Федя обернулся, заметил нас, кивнул и вопросительно поднял бровь. Я, как и Кирпич, кивнули и направились к обочине, где атаманы расположились на чудом уцелевшей лавочке раздолбанной остановки.
— В общем, Федь, давай так. Мы тут с братаном, — хлопнул Пёс Волка по плечу, — хотим под Гаражных проситься. С бандами, с бабами — считай все, — Волк на это подтверждающе кивнул.