ИО покойника
Шрифт:
Диван был освещён рассеянным призрачно-голубоватым светом. Источник этого невероятной глубины света таился в широкой ладони высокого, но довольно плотного мужчины, стоявшего у дивана. Мужчина был одет в добротный темно-коричневый костюм старомодного кроя. На носу висели такие же старомодные очки в круглой оправе. Линзы на очках были столь прозрачны, что, казалось, их нет вовсе.
– Я, с вашего позволения, присяду, – пророкотал в вестибюле бас незнакомца.
Дядя Гера не ответил. Он никак не мог оправиться от сна и лишь
– Если не ошибаюсь, я разговариваю с Геркулесом Антоновичем Копыто?
Глубина баса потрясла дядю Геру не меньше, чем неожиданное пробуждение. Он перестал крутить головой и повернулся к собеседнику левым ухом.
– Прямо и не знаю! Как это я вас прослушал? – сокрушался он.
– Для начала позвольте представиться, – оборвал его бас. – Я следователь по особо важным делам.
– Следователь, – вмиг присмирел дядя Гера. – А звать-то вас как?
– Обычно меня зовут «гражданин следователь», – усмехнулся незнакомец. – Но если хотите, зовите меня Порфирий Петрович.
– Вона как, – задумался дядя Гера. – А, я извиняюся, у вас и документ при себе имеется?
Коротким движением следователь достал из внутреннего кармана удостоверение и сунул его в руки дяди Геры. Тот внимательно ощупал красную книжицу, понюхал её и после этого ещё раз прошёлся пальцами по изгибу, швам и месту наклейки фотографии.
– Ага. Вона как, – повторил он, возвращая удостоверение. – Документ уважительный. А, к нам-то вы за каким делом?
– К вам я по делу о наследии скопцов. Но для начала поговорим о пропаже вашего директора.
– Это какого? Молодого? Он что, тоже пропал? – забеспокоился дядя Гера.
– Нет, молодой пока меня не интересует. Я здесь по поводу старого директора.
– А-а, – протянул дядя Гера. – Со старым-то вот и заковыка.
– А коли заковыка, тогда ответьте мне на такой вопрос.
Следователь на мгновение замолчал, будто собираясь с мыслями, а потом неожиданно закончил:
– Скажите, вы всегда спите на посту, да ещё при открытых дверях?
Вопрос застал дядю Геру врасплох.
– Прямо первый раз со мной такое, – загрустил он. – Я и дома-то никогда не сплю. Харахтер у мене такой. Не спиться – и всё, хоть глаз выколи. А тут, вишь ты, такой конфуз.
– А сегодня вдруг раз и заснули? – допытывался следователь.
– Заснул, – согласился дядя Гера.
Согласился он с таким вздохом, от которого даже закоренелому цинику стало бы ясно, что чистосердечное признание снимает камень с души.
– Случайно? – не унимался следователь.
– Ну, а то как же! Конечно, случайно, – ответил дядя Гера с излишней горячностью.
– Ну-ну, – недоверчиво заметил следователь. – Тогда вернёмся к вашему старому директору.
– А може не надо? – робко
– Надо! – неожиданно перебил его бас следователя. – Если следствие потребует, мы откопаем вашего директора и на том свете!
Следователь сделал паузу так, чтобы каждое его слово доходило до самых глубин сознания дяди Геры. И они достигли своей цели. Слова произвели на дядю Геру такое впечатление, что от избытка чувств он икнул.
Икнул он так громко, что звук этот словно удар в корабельную рынду прокатился по коридорам здания с куполом, забиваясь во все щели и проникая за вентиляционные решётки.
– Что это? – поднял голову граф Кордак.
– Мне думается, – прислушался Борке, – это проснулся дядя Гера.
– Что могло разбудить его в такую рань? – иронично улыбнулся Кордак. – Наверно ему что-то приснилось. Я уверен, что он увидел во сне голых женщин.
– Нет, граф, – усмехнулся Борке. – Дядя Гера ослеп ещё в раннем детстве, так что голых женщин он мог видеть, разве что, третьим глазом. Боюсь, что разбудить его могло только то, что производит гораздо более сильное впечатление. Но вернёмся к нашей теме.
Борке поднялся, долил в пузатый бокал коньяку и вернулся в своё огромное кресло.
– Итак, граф, я хотел бы услышать ваше мнение о назначении того помещения, где мы с вами находимся.
– М-м, – граф задумчиво обвёл взглядом стены. – Можно было бы предположить, что это бомбоубежище класса люкс. Но мой нюх подсказывает мне, что дом, в который вы меня привели, когда-то был борделем.
– Тепло, – усмехнулся Борке.
– Так, – оживился своим успехом Кордак. – Но зачем борделю конца позапрошлого века бомбоубежище? Нет! Это не бордель!
В горячности Кордак вскочил с дивана.
– Это дом свиданий! – хлопнул он ладонью по столу. – А комната эта для того, чтобы прятать посетителей от ненужных встреч! Например, если нагрянет ревнивая жена!
– Вы почти угадали, дорогой граф.
Удовлетворённый Кордак не стал возвращаться назад на диван, а, подхватив свой бокал, уселся на стул и положил свои ноги на другой.
– Я сказал «почти» потому, что угадать историю этого удивительного дома во всех подробностях не под силу даже вам, дорогой коллега. Это не дом свиданий, а всё же бордель. Но не для мужчин, а… для женщин.
– Вы меня интригуете ещё больше, – выпалил Кордак, снимая ноги со стула.
– Я никого не удивлю, если скажу, что история этого дома тесно связана с историей всего города.
Борке сделал паузу и приложился к бокалу с коньяком.
– Дело в том, что в этом городе никогда не существовало ничего кроме…
Борке опять сделал многозначительную паузу.
– Сумасшедшего дома.
– Ах, как интересно!
Интерес Кордака был настолько неподдельным, что он даже отставил свой бокал.