Ион
Шрифт:
На панели управления высвечивается предупреждение о том, что где-то рядом есть человек. Система распознавания быстро определяет, кто это. S73−13. Я вздрагиваю от неожиданности и напряженно всматриваюсь в кромку деревьев. Точно знаю, что она там. Точка на экране медленно, но верно приближается ко мне. Я не свожу глаз с деревьев, сейчас она должна появиться в их тени.
Несколько мгновений спустя ничего не происходит. Я не понимаю, в чем дело, и вновь перевожу взгляд на экран. Точка застыла. Она наблюдает за мной.
Меня это почему-то
Мне приходится сделать над собой довольно большое усилие, чтобы не выйти из автолета и не пойти к ней. Не стоит пугать ее, пусть думает, что я ничего не знаю. Пришла один раз, придет и другой, нужно только не торопить события.
Хочется как-то развлечь ее, поэтому я завожу двигатель и катаюсь по полю еще минут десять. Судя по показанию приборов, она все еще здесь. Я понимаю, что сегодня выходить из своего укрытия она точно не собирается, поэтому перевожу машину в режим полета и взлетаю в сторону дома.
В машине играют ABBA. На их фоне раздается негромкое, но настойчивое пиликанье. Открываю глаза и обнаруживаю присутствие гимнастки в роще. Примерно там же, где и раньше. Эта ситуация повторяется уже третий раз, мне хочется что-то изменить в нашем ритуале, поэтому я глушу машину и выхожу наружу.
Погода то, что нужно. Теплый летний вечер, тишина которого лишь изредка нарушается шумом листвы. В лучах солнца все еще поблескивает пыль, поднятая в воздух колесами моего автолета. Я облокачиваюсь о его крышу и нарочито смотрю в противоположную от укрытия гимнастки сторону. Проходит несколько минут, прежде чем мое боковое зрение улавливает какое-то движение. Медленно, но верно из-за деревьев появляется рейб. Она напоминает мне какого-то пугливого лесного зверька. Сегодня на ней какая-то старая потрепанная одежда – растянутая майка, едва прикрывающая живот, короткие шорты с обтрепанными отворотами и высокие разбитые сапоги, заканчивающиеся под коленями.
Заметив мой взгляд, она старается придать как можно больше непринужденности своей походке, но я все равно вижу, как ее чуть потряхивает от страха.
– Привет, – я здороваюсь первым, чтобы ей было проще заговорить со мной.
– Привет, – надо отдать ей должное, голос у нее совсем не дрожит, – а что ты здесь делаешь?
– Отдыхаю.
– Отдыхаешь? – на ее лице появляется смесь удивления и недоверия, – понятно…
– А ты? – мне едва удается сдержать улыбку, при мысли о том, что сейчас ей придется придумывать всевозможные отговорки.
– Я? Гуляю. Я вообще часто здесь гуляю.
– Знаю, – она невольно отступает на шаг назад, и я начинаю сердиться на себя за несдержанность.
– Откуда? Ты следишь за мной?
– Нет, конечно! Просто в моем автолете есть прибор, который улавливает наличие людей в ближнем радиусе. Ты довольно часто здесь мелькаешь.
– Ясно. Так и не спросила тогда… –
– Терен Громбольдт.
Она внимательно изучает меня своими огромными ярко-лиловыми глазами.
– Спасибо, что помогли мне тогда, господин Громбольдт.
Мне совсем не нравится этот переход на официальный тон, поэтому я довольно сердито отвечаю ей.
– Не за что. Можешь называть меня просто Терен, без всяких господ.
– Хорошо, го…Терен.
Мое имя из ее уст это просто музыка для моих ушей! Я чувствую, как мое лицо расплывается в глупой улыбке, но ничего не могу с собой поделать. Мы молчим и не знаем, что делать. Она не уходит, и я пытаюсь лихорадочно придумать тему для разговора.
– А ты чем вообще здесь занимаешься?
– Приезжаю иногда к друзьям. А вообще я живу в пятом округе. Я спортивная гимнастка.
Мне удается придать своему лицу выражение удивления, и она продолжает:
– Ты, наверное, и не знаешь, что такое верховая гимнастика?
– Нет, – я нагло вру.
– О, это нечто особенное! Обязательно посмотри как-нибудь на наше выступление! – в ее глазах появляется блеск.
– Ну, может и посмотрю как-нибудь, – уклончиво отвечаю я, – если будет время.
– Уверена, что тебе понравится!
– Да, наверное, – вновь эта глупая пауза. Что же сказать?
Пока я собираюсь с мыслями. Бона теребит края своей майки. Вдруг она поднимает голову и смотрит мне в глаза каким-то невероятным пронзительным взглядом.
– Ну, ладно, пока! – она разворачивается на каблуках и скрывается за деревьями.
Я ругаю себя за то, что раньше не подготовил темы для разговоров. Что если она больше не придет?!
Бона IV
– Может, ты мне уже ответишь? – Изуми сверлит меня недовольным взглядом за завтраком.
– Прости, – я поднимаю на нее рассеянный взгляд, – Ты что-то сказала?
Изуми теряет терпение и больно щиплет меня за руку, от чего я невольно вскрикиваю.
– За что?!
– Я уже третий раз спрашиваю у тебя одно и то же! Что с тобой? Ты сама не своя с тех пор, как приехала от Фабиана. Вы что поругались?
– Нет, все в порядке, – я отвожу взгляд и, опасаясь дальнейших расспросов, быстро добавляю, – Просто я думаю о том, что бы еще такое добавить в наш номер, – ей вовсе не обязательно знать о том, что на самом деле занимает мои мысли.
– Ну-ну… – Изуми мне, конечно же, не верит, но на время все же отстает от меня, перед занятиями нужно еще успеть повторить схему езды.
О чем я думаю на самом деле? Конечно об этом странном свободном. Зря я подошла к нему тогда. Только выдала себя. Подумать только, все это время он знал о том, что я слежу за ним! Ох, какой кошмар! Так стыдно… А как он смотрит на меня? Не так, как другие свободные. Возможно, я все это придумала, но мне кажется, что я в его глазах не пустое место или элемент интерьера.