Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Потом подошел к своему ноутбуку, включил его временно заблокированный экран(обычно он не оставлял технику включеной на ночь), пощелкал мышкой, выбирая нужный аудиофайл и поставил на режим «повтор».
Теперь в комнате помимо него появился “спящий”. Поблагодарив в мыслях Невилла, подсказавшего такой шикарный вариант чтобы беспрепятственно улизнуть из дома, он достал приготовленную заранее записку и бросил на смятую, пустую постель.
Ночь была лунной, но темной. Ему на руку. Вообще темнота – друг молодежи...
Балконная дверь была открыта; Рогозин, быстро сняв с себя ненужную пижаму,
Он вышел на балкон, с удовольствием вдохнул свежий ночной воздух полной грудью. Оглянулся на соседние окна и на двор. Окна почти все были темны – почти все спали. Пусто, тихо и темно: даже пьяные компании не гуляют, так как знают, что в этом доме проживает большое количество семей, чья жизнь и судьба непосредственно связана с правоохранительными органами. Себе дороже...
Это на руку.
Тело изогнулось в почти привычной трансформации. Рогозин обращал свое внимание, что ему с каждым разом все легче и легче перекидываться в феникса, словно бы тело потихоньку привыкало к метаморфозам и магии.
Через пару минут, никакого паренька на балконе больше не было, а был лишь один, величественный черный феникс средних размеров, который распахивал крылья. По его перьям гуляли блики лунного сияния.
Феникс шумно взлетел, отталкиваясь от парапета, который сжали крючковатые когти. Сделав круг над зданиями и окончательно привыкая к анимагической форме своего магического зверя, Рогозин-феникс снова опустился на балкон, когтями подцепил черную рубашку и снова взлетел в небо.
Один он знал, куда держит свой путь; пролетев пару-тройку зданий, почти целый квартал, он опустился прямо на капот одной из машин с зажженными фарами и работающим двигателем, тихо стоявшую во дворе.
Пока он надевал рубашку, хлопнула входная дверь автомобиля, и из него вышел мужчина.
– Доброй ночи, Вячеслав Вячеславович, я рад видеть вас в добром здравии...
– Виталий Георгиевич, оставьте этот елейный тон, – Рогозин-младший спрыгнул с капота и подошел к генералу. – Я пришел сюда чтобы поделиться с вами той информацией, которую вы жаждете получить... так сказать, из первых уст. У меня не столь много времени, мама спит весьма чутко. Но я пришел сюда не просто так...
– Тогда, садитесь...
– Мама учила меня не садиться в машину к незнакомым людям... Поговорим во-о-он там, на лавочке...
– Министр и я думаем одинаково, – Рогозин присел на край подоконника, держа ноутбук на коленях. – Вот-вот начнется большая война, а амбиции Лорда, возродившегося не столь давно, не без моего “скромного” принудительного участия, стали только больше...
– И?
– Что – и? Так как мы, в виде наблюдателей, ему наиболее полезны, то он считает, что с нами надо близко сотрудничать... И, если что, то мы все можем обращаться прямо к нему или его заместителю... Послезавтра переговорю непосредственно с замом, подполковником Андреем Борисовичем... И, самое главное: я, ты, Невилл и Полумна – в игре.
– Это круто, – крикнул
– Немедленно...
Мать только что уехала на работу. Рогозин, пошатываясь, достал из своего чемодана какой-то маленький сверток, в котором обнаружилась одна-единственная фотография, старая фотография. На ней была изображена красивая, рыжеволосая и зеленоглазая женщина. Она очень красиво и нежно улыбалась фотографу в объектив.
Он дрожащими кончиками пальцев провел по ней.
– Ты отдала за меня жизнь, а я обязательно искуплю свой долг перед тобой... Это случится уже совсем скоро...
====== Добинск. ======
— Отдел номер тринадцать, мы срочно выезжаем в Добинск, — проговорил устало входящий в кабинет Андрей Борисович, заместитель министра магии. На него выжидательно уставились шесть пар глаз. — Молодежь, вы подчиняетесь непосредственно Вячеславу Вячеславовичу…
Полумна, скромно сидящая в уголке вместе с Невиллом, Гермионой, Джинни и Славой, улыбаясь, поглядела на своего молодого человека. Дождался-таки назначения на свою первую спецоперацию.
— Хорошо, — кинул Рогозин, — наша задача на это?
— Не вмешиваться в работу ФЭС, но и стараться держать ее работу под контролем. Информация о нас не должна всплыть среди немагической части населения… Боюсь тот, кто сделал эти «ошейники», владеет магией, хотя бы частично: мы обнаружили на одном слабый, магический след. Да и убит один из нас, хоть и находящийся под подозрением в пособничестве Пожирателям на территории России.
— Этого не будет… Невилл, — обратился Рогозин-младший к своему непосредственному (теперь же официально) компьютерщику. — Форумы, сайты и компьютерщики Добинска — твои. Можешь разведать все по-тихому? Еще ошейник, самый первый, осмотри…
— Вообще не вопрос. — Кивнул парень. — Уже иду паковать технику… «Останки» ошейника у меня в специальном чемодане…
— Луна, — обратился мужчина к санитарке морга, — выжми из трупа все, что сможешь…
— Есть.
— Гермиона, помоги Невиллу и Вячеславу. Дима, наблюдай за ФЭС отдаленно. Ты прекрасно это умеешь делать.
Парень, которого тоже взяли в «пробную» команду, спокойно кивнул.
— О’кей.
— Рогозин… Ну, что же, пиши запрос в ФЭС, чтобы нас тоже допустили к расследованию… Я все визы получу, и Руслан Султанович будет вынужден пустить тебя и команду на место преступления…
— Как мне быть, точнее поступать с матерью?
— Сам и расскажешь, да и я тобой пойду, все объясню. И то, почему мы действовали за ее спиной…
Рогозина, проклиная все на свете, устало, но радостно, как и остальные опера, выползла из фургончика-лаборатории ФЭС на свежий воздух. Тряска машины по всевозможным ухабам и полет ее по грязным лужам, подействовала на нее угнетающе, а сам городок — еще та… дыра.
Пока опера заселялись в гостинцу, все, кто работал в передвижной лаборатории, готовили ее и технику к работе. Валя отправилась в местный морг. Но тут в кармане зазвонил мобильник. Она удивилась — звонил ее непосредственный начальник, генерал Султанов. Приняла вызов: