Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Машина стартанула со своего места, и вскоре Рогозина выехала на МКАД.
Как всегда она застала в буфете за стойкой Ивана Тихонова, медитирующего над чашкой чая и очередной открытой коробкой с шоколадными конфетами. Впрочем, он смотрел на дисплей мобильника. Увидев входящего начальника, он моментально спрятал телефон в карман.
— Здравствуйте, Галина Николаевна. Как Слава?
Из всех сотрудников, только двое знали о случившемся — это Николай Петрович и Иван.
— Спал спокойно вот первую ночь. Я к нему
— Ого, значит…
— Иван, он так мучился… Говорит, как глаза закроет — и все как будто бы повторяется заново… Я просто не могла больше на это смотреть — он и так был почти как привидение…
— Значит, постоянное присутствие Полумны пошло Вячеславу на пользу…
— Взаимная любовь и добрые слова лечат, порой, лучше, чем самые мощные лекарства… — Рогозина налила себе кофе. — Так что я верю в целительную силу молодой и красивой девушки…
— И вы уже смирились с ее пребыванием в своей квартире?
— Я чую, Тихонов, что мне надо не просто смириться, а привыкнуть. Ибо мне предстоит еще минимум лет сорок-пятьдесят взаимного диалога с ней… — и женщина спокойно глотнула свой кофе из фирменной кружки ФЭС…
— Я бы хотел всегда так просыпаться, — прошептал Вячеслав в ухо девушке; та чуть приоткрыла глаза, еще сонная, и поймала его лукавый взгляд.
— Знаешь, я тоже, — улыбнулась блондинка и потянулась в кровати, — как спалось?
— Чудесно. Я впервые спал спокойно… — Рогозин тоже вытянулся в постели как большой кот. — Очень хочу поскорее заключить с тобой брак… Я так тебя люблю…
— Я тоже мечтаю о золотом ободке на пальце… Но сильно сомневаюсь, что твоя мама разрешит нам сочетаться узами брака в семнадцать лет… И я тебя тоже… — она улыбнулась, и они слились губами в долгом поцелуе.
— Можем подождать… — Рогозин прижал девушку к себе, и начал накручивать светлые волосы себе на пальцы. — Чуть-чуть осталось, всего несколько лет… Немного ждать осталось…
====== Секреты. ======
– Вячеслав, Полумна! – позвала Рогозина сонную молодежь, постучав по поверхности двери, ведущей в комнату Вячеслава. – У меня есть объявление для вас...
– Мам, сейчас! – раздался голос Славы из-за закрытой двери. Рогозина прислушалась: до нее доносился шорох простыней, потом явно кто-то залезал в тапки и надевал верхнюю одежду.
Через минуту оба взъерошенных и полусонных подростка предстали перед ее очами. У Луны из всей двоицы вид был наиболее удрученный: она сегодня была на ночной смене, и еще толком не отоспалась и не отлежалась.
Рогозина обоих отвела в кухню и заставила сесть на стулья.
– Я уезжаю в Добинск, по делам, – сказала она, – не знаю насколько... Квартира в вашем полном распоряжении... Глупостей только оба друг с другом не наделайте...
Луна неумышленно зевнула.
– Если что: звоните мне на мобильный. И вообще, – прибавила она, вставая, – коль вы считаете себя взрослыми, то и ведите себя как взрослые...
Она тут открыто посмотрела на девушку. Полумна, забыв обо всем, прислонилась
Через час за Рогозиной приехала фирменная ФЭС-овская машина. Она, пошумев “походным” чемоданом в прихожей, вышла из темной квартиры и закрыла дверь на свой ключ.
Двое молодых людей, снова которые улеглись в постель якобы досыпать, синхронно распахнули глаза и уставились друг на друга.
– Она уже ушла? – спросила Полумна, чуть приподнимаясь и прислушиваясь к звукам, – я, кажется, все-таки задремала...
– Да спи ты уже! – рукой направил блондинку обратно в постель Вячеслав. – Нам еще рано вставать...Добинск... куда ж это маму направили?!
– Ты разве не знаешь, что там объявился или объявились Робин Гуды? Мне знакомый патологоанатом шепнул... Там проворовавшихся чиновников убивают, надевая на них ошейники со взрывчаткой... Трупы с оторванной головой привозят в местный морг. По активно ходящим слухам, требуют вернуть украденные деньги... – Луна начала задумчиво водить пальцем по простыне.
– Робин Гуд по-русски... – хмыкает парень. – Грабят богатых, раздают бедным, а затем убивают богатых их ошейником... Ох, что-то мне за мать неспокойно как-то... – Рогозин поморщился. – Она много раз вела дела из этого подмосковного городишки, он прямо-таки черная дыра и засилье хорошо организованной преступности...
– Я думаю, – сказала Полумна, – нас туда тоже командируют... Возможно, даже сегодня...
– Зачем?
– Один из “взорвавшихся” – слабый маг. Так что...
– Во черт! – подскочил Вячеслав в своей постели. – Если мать узнает, что я уже работаю на нашу магическую “полицию”, то...
– Да ничего она уже не скажет, все законно у нас с тобой. Не волнуйся, – Полумна коснулась пальцами его обнаженной груди; ее серые глаза были полны внутреннего покоя, – пусть попробует поспорить с руководством и с тобой. Ты уже взрослый, и имеешь право выбора, как, впрочем, и я... И чего еще она ожидала после такого окончания четвертого курса школы? Что ты будешь паинькой, и будешь страдать все лето? Ну-ну...
Рогозин оглянулся на лежащую на подушках и в одеялах блондинку. Кивнул, ловя ее взгляд, и улегся обратно. Он наклонился к ней, бережно, едва уловимо, коснулся ее губ, и улыбнулся, глядя в родные и такие любимые серые глаза.
– Давай спать...
(На третий день после возвращения из школы)
Полночь на часах прозвучала для бледного юноши как дробь барабана. Он тихо встал, прислушиваясь к звукам, доносящимся из материнской спальни. Женщина сладко спала, умаявшись за суматошный рабочий день.
Мобильник, поставленный на беззвучный режим работы, засветился в темноту дисплеем. Это пришла смс-ка. Взяв телефон, Рогозин щелкнул клавиатурой, и открыл электронное послание. Прочитал, кивнул, и быстро стер.