Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
Тут он неожиданно оглянулся.
К ним кто-то спешил. Шаги, чужие и посторонние, были слышны сквозь завывание ветра.
— Срочно достать палочки! — крикнул Рогозин, моментально извлекая свою из кобуры. — У нас гости!
Его голос потонул в эхе заклинаний, пущенных магами друг в друга. На них напал мелкий отряд из десяти человек — оборотни плюс двое магов. Уложив первыми пулями трех особей, и став спина к спине, трое усталых друзей начали отбивать атаки и заклинания, летящие как метеор. Рычание и вой оборотней, яростные крики и короткие —
Бой длился долго — отряд Черный Феникс был измотан ранее вылазкой в город, а противники — наоборот, свежи и бодры. Трудом ран и ожогов от заклинаний, они устранили оставшихся оборотней. Оборотни были полностью повержены, и двум из них уже было никогда не суждено выть под луной…
Остались сражающиеся маги-Пожиратели. Одного, весьма шустрого, Невилл и Рогозин смогли скрутить, и связать антитрансгрессиоными чарами. А вот второй бился с Джинни…
Неожиданно в бою шальное заклятие ударило неизвестного мага по маске, и та отлетела куда-то в сторону, и перед изумленными тремя друзьями предстало знакомое лицо Рональда Уизли, брата Джинни… Он был весь какой-то неопрятный, грязный, с сальными рыжими патлами и с жиденькой бороденкой.
— Рон? — поразилась она и опустила волшебную палочку.
— Да, сестренка, — лицо брата исказилось от ненависти. — Я…
— Сдавайся, Уизли!
Тут Уизли, совершив жест волшебной палочкой, исчез в завихрениях своей мантии. Рогозин и Невилл, инстинктивно чувствуя, зная, что тот еще не ушел, сгрудились рядом с Джинни…
Но, все же, они не успели понять, откуда…
Кинжал, будто вылетевший из темноты леса, пролетая под рукой Невилла, и чудом его не зацепив, вошел точно в сердце Джинни… Та, с минуту, словно не понимала, что случилось, дотронулась до сочащейся кровью смертельной раны и кинжала. Потом из ее рта хлынула алая кровь и оросила кипельно белый снег…
— Джинни! — взвыл с отчаянием Невилл, ловя медленно оседающее тело своей подруги-девушки, — Джинни! — заорал он изо всех сил, не веря своим глазам. — Джинни!..
Вячеслав, тяжело дыша, в то время, уже успел определись, где скрывается Рон, и одним заклятием смог уложить того в снег. Действуя с яростью, он, вонзив ему со всей своей силы кулак в живот, обездвижил и лишил того сознания проклятием. Палочка Рона перекочевала к нему в руки…
— Слава! — позвал его друг с отчаянием в голосе. — Джинни…
Рогозин, со всех ног, кинулся обратно. Мертвенно-белая Джинни на руках Невилла истекала кровью; снег вокруг уже был буквально пропитан ей… Она задыхалась…
— Джинни, — прошептал он, падая к ней на колени, — Джинни, милая… — Рогозин уже плакал: слезы текли из глаз сами собой. Холод, дикий холод и боль в груди, стали будто бы ощутимее, замораживаю все вокруг. Бессилие в этой ситуации просто оглушало и ослепляло. — Джинии… — он гладил умирающую девушку по волосам.
Невилл весь дрожал как осиновый лист. Лицо было искажено
— Нев, — выдохнула девушка из последних сил, — прости…
Короткая агония — и кончено… Ее глаза остекленели…
— Джинни? — прохрипел парень, все еще не веря, не сводя глаз с ее лица, отчаянно ища признаки жизни, — Джинни? Джинни, очнись, Джинни… Джинни…
— Нев, — тихо проговорил Рогозин, чувствуя как земля под ногами будто бы рушится, — отпусти ее. Все… Она умерла…
— Я не верю! — грубо оборвал его друг, только крепче прижав к себе уже холодеющее юное тело. — Она спит… Она…
— Она умерла! — Вячеслав с трудом заставил его расцепить руки, и дрожащими руками закрыл ей веки. Слезы на щеках превращались в льдинки.
Тело убитой подруги лежало перед ними на снегу.
Невилл, осознав все, взвыл над ее телом словно раненый дикий зверь. Его горестный крик, крик боли, пронзающий каждый миллиметр кожи, разнесся, наверное, на ближайшие несколько километров…
Это был крик отчаяния…
И тот прислонился, плача, к плечу верного друга. Рогозин зарыдал и сам, обхватив Невилла, также не веря в такую смерть…
— Нев, — очень тихо проговорил Рогозин, с трудом вытирая слезы с глаз. Он уже успел доложить о смерти Джинни Уизли. — Нам пора…
Он хотел создать для переноски тела носилки, но Невилл его опередил, подняв ее на руки. Ему сейчас казалось, что девушка практически ничего не весила… Слезы душевной боли струились по лицу, не иссякая.
— Пошли, мразь, — Рогозин одним движением волшебной палочки поднял убийцу собственной сестры на ноги, и заставил следовать впереди себя.
У портала уже стояли вызванные мракоборцы; увидев их мрачную процессию, они пошли навстречу. Рогозин передал Рона в руки мужчины, и сказал:
— В самую мерзкую по условиям камеру, в самые крепкие кандалы. И чтобы он нам не попадался на глаза в ближайшие дни…
Мракоборец, кивнув и принимая все сказанное к сведению, перехватив парня с коллегой, исчез.
Невилл и Рогозин схватились за портал. Невилл все также, крепко-крепко держал в руках тело Джинни…
Всю дорогу до охраной башни они вдвоем проделали молча. Невилл уже не плакал, а слезы Рогозина уже высохли. Их уже ждали.
Гермиона, которая первая подбежала к ним, зарыдала и закрыла рукой рот, увидя на руках Долгопупса страшное подтверждение пронесшейся новости. Кто-то из находящихся рядом с ней всхлипнул, Рогозин даже не смог сказать, кто…
Их всех растолкал в разные стороны Чарли. Он, оцепенев, смотрел на лежащее на руках хладное тело своей младшей, любимой сестренки, даже не рыдал и не плакал… Оба мага, которые искренне любили усопшую, глядели друг на друга широко раскрытыми глазами.
Грюм, как всегда появляясь будто бы из ниоткуда, схватив Чарли за плечи, не давая упасть от нервного напряжения. Боунс, с носилками, тоже направилась к ним.