Ipso jure. /лат. «В силу закона.»
Шрифт:
— Девочку… Хотя безумно хотела сына. — Ответила ей Луна, мягко беря Тимофея на руки. — Мы, кстати, впервые станем крестными со Славой.
— Внимание, Вячеслав, к нам гости едут… — заметил Невилл, нервно кладя руку на пояс.
— Вижу. Николай Петрович, будьте любезны, Сашу возьмите к себе… И вообще — я думал, что вы с мамой наконец-то «окольцевались».
Круглов открыл рот чтобы что-то сказать, но сказать ничего не успел — Саша уже вовсю дергал его за полу пиджака. Снизу вверх на него смотрели ослепительно зеленые детские глазки.
Из машины в форме военного вышел высокий и худощавый мужчина. На вид он был так же молод, как и Вячеслав. Его рыжие волосы были до плеч, и затянуты в прическу «конский хвост».
— Юрий Эдуардович? Не ожидал вас… — поднял брови мужчина. — Поздравляю вас с назначением на пост министра магии России… Мама, знакомься, это Юрий Эдуардович Ветров, наш новый министр магии.
— С сегодняшнего утра… — заметил просто рыжеволосый. — Я рад, что познакомился с вами лично, Вячеслав Вячеславович… И рад, что вижу вашу семью в полном составе…
— Я тоже очень рад этому… Извините, министр, но мы все очень устали. Дети не привыкли к такому длительному перелету… — вежливо проговорил Слава, беря на руки сына Сашу — тот, заскучав и уютно прислонившись к груди майора ФЭС, задремал, смешно приоткрыв ротик. Майору, впрочем, понравилось быть этакой «подушкой». Он с удовольствием прислонял его к себе, плюя на то, что ботинки ребенка оставляли на его чистой одежде разводы. — Да и жена устала очень… — свободной рукой Вячеслав прижал к себе жену с Тимофеем на руках. — Да и я должен подлечиться — нога, как видите, все еще не позволяет мне вернуться к привычному ритму жизни. Поэтому мы очень хотим домой…
— Я все понимаю, — кивнул понимающе мужчина, — поговорим с вами в другой раз, разумеется… А сейчас, разумеется, отдыхайте… Мы вас всех позовем… Это касается вашего награждения за особые услуги нашей Родине…
Рогозин кивнул.
К ним подъехала другая длинная машина-лимузин. И встала прямиком за машиной новоиспеченного министра. С двух сторон на ней и на капоте была эмблема их благотворительного фонда.
Министерская машина подкатила прочь. Из нее вышли двое накачанных мужчин, коротко поздоровались со всеми; с Вячеславом — пожали руки. И пригласили их сесть на сиденье авто.
Все разместилась внутри с комфортом. Детей с удобством разместили на сидениях — Саша при этом даже не открыл глаз, Тимофей жадно смотрел в окошко. Последним сел Невилл, и за ним один из охранников закрыл дверь.
Оба сели рядом с водителем, и машина тронулась.
— Мам, возьми Тимошу к себе на колени. Ты ближе всех к окну сидишь… У меня колено побаливает, — проговорил Вячеслав, морщась, так как мальчик все время ерзал, чтобы все-все увидеть.
— А что с коленом? — осведомилась она, когда второй внук устроился на ее коленях и стал смотреть в окошко.
— Небольшое повреждение коленного сустава. Не беспокойся, через день я уеду в Фонд,
— Значит, ты всего на один день? — слегка расстроились женщина.
— Да. С проблемами лучше разбираться сразу. — Коротко сказал мужчина.
Незаметно они доехали до дома. Машина еще успела застрять в пробке, как и всегда бывает в Москве, и Тимофей так же, как и его брат, успел заснуть на руках у своей бабушки. Правда, когда все стали выходить из лимузина, оба зашевелились от шума и открыли глазки…
— Ух ты! — вырвалось у детей дружно.
— Мам, я сразу предупреждаю, что оба безвылазно росли в замке, поэтому вопросам их не удивляйся…
— Бабушка, а ты тут живешь? А где? А как? А… а… — Александр быстро принялся оглядывать цепким взглядом тут все вокруг.
Вопросы ребенка взрослым сыпались как из рога изобилия. Через минуту другую даже Круглов поражено уставился на малыша. Он не разумел: как это возможно с такой скоростью? Тимофей не отставал в этом отношении от брата, с одним отличием — он спрашивал все у Полумны, скромно шепча ей вопросы на ухо. Папа, видимо, уже успел устать от любимого сыночка, и сейчас просто устало стоял, опираясь на трость. Невилл только смеялся: знал-то он хорошо своего крестника…
— Мне пора, — проговорил он вволю отсмеявшись. Лимузин пока не уезжал — ждал, видимо, его.
— Может, ты у нас остаешься? — спросил Вячеслав у друга, а Галина Николаевна прибавила: — Мы тебе рады, Невилл, хоть отобедай у нас…
— Не могу, Галина Николаевна. — Отказался Невилл. — Дел много… Давай, друг…
Друзья обнялись на прощание. Луна так же обняла мужчину.
— До связи, Слав. Пока, Луна… Пока, крестники! Пока, Галина Николаевна, Николай Петрович, — попрощался он с малышами и со старшим поколением семьи Рогозиных.
— Пока, дядя Невилл! — хором проговорили мальчишки.
— До свидание, — проговорили полковник и майор.
Невилл помахал им на прощание, садясь в машину, и лимузин покатился куда-то дальше.
— Вот мы и дома, — проговорил Рогозин, улыбнувшись.
====== Цикл «Темные воды». Сумрак войны. ======
Как только оба маленьких ребенка шагнули за порог, Рогозин-отец сцапал их обеими руками за воротники и строго проговорил:
— Куда шагаем в грязной обуви и с грязными руками! Ботинки снять, руки — вымыть, спрашивать обо всем разрешения у бабушки! Поняли?
— Поняли! — Саша первым пытался вырваться из гнета отцовских пальцев. Но Вячеслав, наученный горьким опытом, держал крепко.
— Суров ты, отец, — пожурила слегка его «новоиспеченная» бабушка.
— Эти двое два сапога — пара. Невилла уже вовсю очаровали. — Слава наблюдал, прислонившись к дверному косяку, как оба мальчика отрывают липучки со своих маленьких ботиночек. — Пора и учиться элементарным вещам! Так, — скомандовал он, сам снимая собственную обувь, — теперь в ванную! Живее!