Ирландский воин
Шрифт:
— Но вы также говорили, что не слишком искусны в этом деле.
Сенна в раздражении передернула плечами.
— Мне не хватает искусства в очень многих вещах, но это совершенно ничего не значит. — Резко развернувшись на каблуках, она пошла к лесу. Обернувшись, добавила: — И не так уж плохо я обращаюсь с луком.
Тотчас же догнав ее, Финниан с усмешкой спросил:
— Милая, правда?
Посмотрев ему прямо в глаза, она заявила:
— Чистейшая правда. И между прочим, я прекрасно владею кинжалом.
Ирландец
— И как же близко вам надо подойти к противнику?
— Мне не нужно подходить. Я кинжал бросаю, — заявила она, глядя в сторону.
— Сенна…
Она замерла, но не обернулась.
— Простите, Сенна.
О Матерь Божья! Он, должно быть, увидел боль в ее глазах и теперь винит себя за грубость. Какое унижение! Какой позор! Господи, что же с ней произошло? Почему она так беззащитна?
Сенна коротко кивнула, но не сказала ни слова.
— Милая, я вас напугал? — спросил Финниан.
Она покачала головой:
— Нет. И вообще это не важно. Мы с вами оба потеряли голову.
— Я не терял головы. — Он коснулся ее плеча.
— Не теряли?
— Да, не терял.
— А что же тогда с вами случилось?
Он довольно долго молчал, потом наконец ответил:
— На моих плечах в это время была не моя голова.
Сенна невольно рассмеялась:
— Разумеется, не ваша.
Она услышала, как он сделал глубокий вдох, а затем шумно выдохнул.
— Милая, думаю, нам следует признать, что мы действовали опрометчиво.
— Чрезвычайно опрометчиво.
— Больше мы такого не сделаем, верно?
— Абсолютно.
— Но вы ведь прекратите… — Он внезапно умолк.
— Финниан, что прекращу?
Он не ответил, но ей показалось, что она услышала его прерывистый вздох.
— Сенна, вы должны понимать, что я… в ваших руках, — проговорил он наконец.
Она с трудом перевела дух.
— В моих руках? Но у вас ведь лук, меч и стальные мускулы…
Финниан криво усмехнулся:
— Такое дело невозможно решить мечами и луками.
— Для вас нет ничего невозможного. Разве не так?
Он снова помедлил с ответом.
— Вы ошибаетесь, Сенна.
Она сделала глубокий вдох, потом выдохнула — почти так же, как он перед этим.
— Знаете, Финниан, я не думаю, что в данном случае вам можно верить.
— Не думаете?
— Не думаю. Но если честно, то я никак не могу вспомнить, о чем мы говорили. А вы?
Финниан пристально посмотрел на нее, потом с усмешкой ответил:
— И я не могу вспомнить. Так о чем же мы все-таки говорили?
— Кажется, о мускулах и о чесотке, — ответила Сенна и вдруг почувствовала, что вся дрожит.
— И еще о луках, — пробормотал Финниан. Он шагнул к ней и провел ладонью по ее щеке. — Мы говорили о вашем неумении обращаться с луком.
— Вот как? — Сенна засопела. — Вы уверены?
— Совершенно
Она улыбнулась ему в ответ и заявила:
— Да, Финниан, я не очень хорошо владею луком, но вы должны увидеть, как я владею кинжалом.
Глава 26
Он еще шире улыбнулся и переспросил:
— Кинжалом, говорите?
В его голосе прозвучало недоверие? Что ж, это лучше, чем жалость, и она, Сенна, безусловно, была рада возможности продемонстрировать свое искусство. Взглянув на ирландца, она проговорила:
— Вы, похоже, сомневаетесь, да?.. Не верите, что я прекрасно владею кинжалом?
Финниан с улыбкой пожал плечами:
— Ну, ведь немногие умеют бросать кинжал…
— Тогда смотрите на меня, — заявила девушка.
Он снова улыбнулся:
— Милая, я смотрю на вас во все глаза.
Щеки Сенны вспыхнули, и она, отвернувшись, сказала:
— Вон там, впереди, поляна, и на ней должно быть много…
— Кроликов, — подхватил ирландец.
— Что ж, тогда пойдемте.
Держась под деревьями, они двинулись к краю небольшой поляны. Удивительно, но посередине поляны несколько кроликов щипали траву и беззаботно прыгали в золотистых лучах заходящего солнца.
Пригнувшись, Сенна осторожно обошла ствол дерева, а потом, став на колени и скрывшись в высокой густой траве, вытащила из своего мешка длинный кожаный чехол. А где-то неподалеку Финниан налаживал свой лук. Интересно, кто первый добудет ужин?
Чувствуя на щеке легкий ветерок, Сенна подняла голову, достала из ножен кинжал и, сжимая пальцами рукоятку, стала вспоминать уроки, полученные в юности. После проведенного Финнианом лечения ее рука быстро заживала и теперь почти не причиняла ей беспокойства.
Поудобнее перехватив кривую рукоятку кинжала, Сенна медленно встала, согнула локоть и подняла руку так, что клинок оказался возле ее уха. В тот же момент один из кроликов остановился и, приподняв свой черный носик, стал настороженно принюхиваться, — очевидно, почувствовал опасность.
Прищурившись, Сенна сосредоточила все свое внимание на маленьком сером комочке и мысленно провела линию между клинком и своей жертвой. «Только бы не промахнуться», — подумала она и тут же выбросила вперед руку, метнув кинжал. Клинок со свистом пронесся через поляну, отбрасывая оранжевые вспышки заходящего солнца, и кролик, не издав ни единого звука, упал на землю.
Сенна же запрыгала и завизжала от радости, так что остальные кролики бросились врассыпную, как стая рыбешек в реке. А Сенна со смехом продолжала восторженно приплясывать, высоко вскидывая ноги. После многих лет почти полного отсутствия практики, после всех неприятностей последних недель она все же смогла сама о себе позаботиться и обеспечить себя всем необходимым.