Исцеление любовью
Шрифт:
— Ты очень хорошо стреляешь, — слабо выдавила она.
— Мне многие это говорят. Наверное, так оно и есть. — Джуллиан иронично улыбнулся и плотно задвинул плащ, от чего в пещёре снова стало темно. Кэтрин ещё сильнее задрожала.
— Я не знала, что там медведь, — прошептала она, когда Джул усадил её на одеяла. — Я что-то услышала. Я думала, что мне показалось. Он рыл могилу Марка. Я так испугалась.
— Всё уже хорошо. — Мужчина положил её под одеяло и лёг рядом, крепко прижимая к себе. — Всё хорошо.
— Я видела его глаза, — тихо сказала Кэт. — Это два чёрных колодца, полных бездны.
Мужчина мягко прижал её голову к своей груди и легонько поцеловал в лоб.
— Я не позволю никому причинить тебе вред, Кэтти, — тихо сказал он. И от этого уверенного голоса Кэтрин расслабилась в его руках. Пока он рядом, ей действительно нечего бояться. Она была поражена этим открытием. Раньше она никогда бы так не полагалась на постороннего человека. Впрочем, такой ли он ей посторонний?
Своим холодным носом, Кэт уткнулась в его шею. Она чувствовала, как бережно и заботливо Джуллиан прижимает её к своей широкой груди. Кэт тоже обняла его рукой за талию, поправляя с боку одеяло, что бы ему не дуло. Её мысли текли вяло, перескакивая с одного предмета на другой, и всё равно возвращались к этому мужчине. Кэт и не заметила, как погрузилась в беспокойный сон.
А вот Джул долго не мог уснуть. Его пугала мысль, что не услышь он её шаги по пещёре, то не успел бы на помощь. Вчера, в самолёте, он первым делом проверил сейф с оружием. Браунинг девятого калибра, глушитель и изрядный запас патронов были на месте и не промокли в герметичном контейнере. И это была чертовски хорошая новость! Потому, что Джул, ещё бредя по берегу, заметил на нескольких соснах вспоротую кору. Такие царапины могли оставить только очень большие когти. Где-то здесь ходит крупный хищник, и только поэтому Джуллиан и не пустил девушку в лес одну. От мысли, что он мог только что потерять Кэт, сердце Джула сжалось от боли. Девушка стала дорога ему.
— Этот чёртов Алан и его дурацкая семейка! — Молодая красивая девушка поправила свои длинные волосы цвета меди, спадающие до талии мягкими волнами. — И где только взялась эта его сестрица! Я её в глаза ни разу не видела. И не очень то и хотелось на неё смотреть на моей свадьбе! Царство ей небесное, этой безмозглой курице!
— Элис, остынь. — В кафе за столиком сидела её подружка Мэгги. Был теплый ноябрьский денёк, деревья уже подёрнулись золотом и пурпуром, как это и бывает в Джексонвилле в конце осени. — Выйдешь за Алана, когда закончится траур по ней. Потерпи.
— Когда он закончится? — Элис снова запустила руку в волосы. — Мне нужно заплатить за долги уже сейчас. Понимаешь? Сейчас. А траур ещё даже не начался, и неизвестно, когда начнется! Для начала эту Кэтрин нужно найти.
— Ну, так попроси у Алана деньги, зачем тебе ждать до конца траура. Он же твой жених, он тебе поможет.
— Да, конечно. — Элис хмыкнула. — Как только Алан узнает, сколько у меня долгов, то сразу задастся вопросом, куда же я деваю свою зарплату.
— Элис, так ты же уже пару лет как не работаешь. — Мэгги удивленно вскинула бровь.
— А Алан уверен, что я секретарь в строительной кампании. — Элис расхохоталась. — Дурак. Его так легко провести. Верит всему, как ребёнок.
— Попроси у него
— После свадьбы мои долги станут нашими долгами. И его долгами тоже. Понимаешь? — Элис нервно постукивала острыми отполированными ноготками по бокалу с вином. — Тогда он уже никуда от меня не денется. И у меня будет доступ к его счетам. Конечно, Алан не самый лучший вариант. Боб был побогаче. Но Боба так легко провести не удалось. А жаль. Ты же знаешь, как мне нравятся блондины, типа Боба. Рядом с темноволосым Аланом моя кожа кажется бледной.
— Зато у Алана хорошая работа и богатенькие родители.
— Да, в их семейке водятся денежки. — Элис закатила глаза, — Но я знать не знала, что у Алана есть ещё одна сестра. И где эта Кэтрин только взялась. Сидела бы у себя в Монтане и дальше, и я давно бы уже стала миссис Браун. — Элис истерически расхохоталась. — Я не могу рассказать Алану про свои долги. Тогда он, хоть и непоправимо глупый, но может догадаться, что я врала ему всё время. А потом может решить и вовсе со мной расстаться. А я столько сил в него угробила! Столько времени! Я его почти восемь месяцев окручивала! Он не должен от меня никуда уплыть. Я, конечно же, делаю скорбную мину, когда разговор заходит об этом чёртовом самолёте, но это не может тянуться долго. Моё терпение и так уже на исходе.
— Полгода. — Сказала подруга. — Выжди ещё полгода. Забеременей для верности. И он никуда от тебя не денется.
— Дети? Фу! Я не готова портить свою фигуру ради сопливого и крикливого ребёнка! — Элис капризно поджала губки. — К тому же что мне делать с младенцем, когда всё закончится?
— А с чего ты взяла, что эта его сестрица мертва. Может быть, их ещё найдут? — Мэгги похлопала Элис по плечу. — Может, она жива и здорова! Тогда и свадьбу не придётся откладывать.
— Да, это было бы хорошо. Вот бы эту девицу нашли живой и невредимой! И побыстрее! — Элис сделала глоток вина из своего бокала. — А пока, Мэгги, дорогая, займи мне пару сотен.
Кэтрин проснулась от необыкновенного запаха. Утро уже давно прокралось в их убежище. В пещёрке было светло, тепло и пахло мясом. В желудке девушки протяжно заурчало. Она повернулась на жёсткой постели, но Джула рядом с ней не было. Мужчина сидел у костра и вращал прутики с румяным кусочками чего-то вкусного. От костра шёл божественный запах.
— Привет, малышка. — Бодро сказал он. — Я уже собирался тебя будить. Как ты?
Кэт вяло улыбнулась.
— Лучше, чем тот медведь. Это он? — Она указала на мясо.
Джул кивнул.
Мясо было таким невыносимо жестким, несолёным, местами подгорелым, а местами не совсем прожаренным. Но Кэт казалось, что это самая вкусная еда, что ей приходилось когда либо есть в своей жизни. Давно она не чувствовала себя такой сытой. Согревшись и укутавшись в сухие вещи, судьба казалась ей не так уж и сурова.
Кусая жёсткое мясо кусок за куском, Кэт непроизвольно испытывала нежность к мужчине. Ещё ни разу в её жизни никто из парней не готовил завтрак для неё. Это было настолько приятно, что аж в щемило в груди. И пусть мясо было как кусок резины, какое это имеет значение? Кэт нравилось, и это было самое главное.