Исчезающая ведьма
Шрифт:
Я взяла в кухне самый длинный нож и на цыпочках подошла к двери. Она была заперта. Если кто-то и вломился, он ещё был внутри. Я вошла в Большой зал со связкой ключей на поясе и прислушалась. В доме царила тишина, лишь ворковали голуби на крыше, да жужжали назойливые мухи.
Я осмотрелась. Каждый дюйм этого зала был мне известен, я прибирала и драила его с тех пор, когда была ещё девчонкой. Все вещи лежали на своих местах: оловянные блюда и кубки, прекрасный гобелен, продав который можно прокормить десяток семей в течение целого года. Но серебро и драгоценности были заперты в сундуках наверху.
У меня не было привычки подслушивать, но я знала, что если подниматься по лестнице, переставляя ноги ближе к стене, то ступеньки не скрипят, я иногда делаю так, чтобы не разбудить хозяина, когда он спит. Я медленно начала подниматься, сердце бешено колотилось, пальцы до боли стиснули рукоять ножа.
Солар был пуст. У меня от сердца отлегло, когда, осмотрев сундуки, я обнаружила, что все они заперты. Я тщательно всё осмотрела. Некоторые вещи были не на своих местах. Серебряный крючок для снятия нагара со свечей лежал не там, где я его оставила, но, вероятно, его переложила Диот, она вечно бросает вещи где попало.
Я облегчённо выдохнула. Лежащая во дворе лестница была лишь разгильдяйством конюха. Вероятно, кто-то из друзей позвал его играть в мяч. Наверняка до возвращения семьи он тайком проберётся назад и притворится, что всё это время провёл в трудах праведных.
Семья! Я тут играю в сыщика вместо того, чтобы готовить ужин. Представляю ухмылку на лице Диот, когда все вернутся и обнаружат, что у меня и конь не валялся. Я ещё раз бегло осмотрела солар и собралась уже бежать вниз, когда заметила, что дверь в шкафчик-амбри приоткрыта. Обычно я кладу туда мясную нарезку, сыр и пироги — на случай, если мастер Роберт проголодается на ночь глядя. Диот снова оставила его нараспашку, собираясь накормить всех мух в городе.
Амбри стоял вплотную к перегородке, отделяющей солар от хозяйской спальни. Подойдя закрыть его, я случайно заглянула в приоткрытую дверь спальни. Я уже убедила себя, что дом пуст, поэтому немало испугалась, обнаружив, что там кто-то есть. Эдвард неподвижно стоял посреди спальни хозяина.
— Что тебе здесь надо? — сердито спросила я, распахивая дверь. — Здесь спит хозяин… Пресвятая Дева, спаси нас! Я судорожно схватилась за дверной косяк, увидев, что он там разглядывает.
Спальня была полна перьев, кружащихся от образовавшегося сквозняка. Поначалу я не могла понять, откуда они взялись. И лишь потом увидела, что вышитые наволочки на подушках исполосованы ножом, словно шкурка на свинине для запекания.
Но это было не самое страшное. В центре кровати лежал череп чайки с загнутым жёлтым клювом. Две восковые свечки, насаженные на шипы, торчали из пустых глазниц птицы. Это было самое зловещее из всего, что я когда-либо видела, бесовское проклятие.
Эдвард повернулся ко мне, и только тогда я разглядела нож в его руке. Я с криком выбежала в дверь. Эдвард тупо уставился на нож в своей руке и брезгливо отшвырнул его в сторону, словно, внезапно пробудившись, обнаружил, что сжимает гадюку.
— Это не я! — начал он. — Нож лежал на полу, когда я вошёл. Я подумал… Я не знал, пока не посмотрел на кровать. Понятия не имею, кто это сделал. Клянусь
Он выглядел таким бледным и потрясённым, что на мгновение я почти ему поверила.
— Что ты делаешь в доме? — грозно спросила я. — Хозяйка ушла. Кто тебя сюда впустил?
— Я увидел приставленную к окну лестницу и решил, что маму ограбили. Поэтому и поднялся, чтобы поймать вора.
— Это дом мастера Роберта, — холодно возразила я. — Если кого и ограбили, так это его. И лестница лежала во дворе, а не была приставлена к дому.
— Она упала, когда я оттолкнулся, взбираясь на подоконник. У меня нет привычки лазить по чужим окнам.
— Воры забираются, чтобы украсть ценности. Они не оставляют подарки в виде черепов и свечей, — сказала я, прикрывая глаза ладонью. Я боялась, что если посмотрю на это ещё раз, то на меня падёт жуткое проклятие.
— Мы должны убрать этот подарок прежде, чем его увидит моя мать, — мрачно произнёс Эдвард. — Быстро прибери этот беспорядок. Если семья вдруг вернётся, я задержу их внизу, пока ты от него не избавишься.
— Я? Вы не заставите меня прикоснуться к этому за всё золото во дворце Джона Гонта. Если не хотите, чтобы ваша драгоценная мамочка это увидела, то сами и прибирайтесь, мастер Эдвард.
Он посмотрел на меня так, словно я заставила его убрать собачье дерьмо. Эдвард шагнул мне навстречу, и я даже подумала, что он собирается меня ударить. Но тут где-то снаружи хлопнула дверь, и до нас донесся зычный голос Диот и смех Кэтлин, идущих через двор. Вряд ли она будет так смеяться, когда увидит, что ждёт её наверху. Как и мастер Роберт, когда я расскажу ему об этом.
Говорили, что молодой Ян сам себя сгубил, но я считала, что мастер Роберт прав: кто-то имел зуб на эту семью. Кто бы то ни был он наверняка убил беднягу, а теперь принялся за его отца.
Глава 33
В Андовере, что в графстве Хэмпшир, на Новый год появляется призрачной или демонической природы свинья, но её также можно увидеть во время сильной грозы.
Линкольн
На негнущихся ногах Адам плёлся к дому по узенькой тропинке, подавив гримасу боли на лице. Пот капал с кончика носа, рубаха прилипла к телу, но он не останавливался передохнуть. Два босоногих мальчугана ссорились у дымящейся кучи собачьего дерьма за право положить его в своё ведёрко, чтобы продать кожевнику. Адам прошёл мимо, и на мгновение они забыли про свой трофей, в унисон насмехаясь над его плащом, надетым в такую жару.
— Мамочка заботится, чтобы тебя не продуло, да? Боится, что у её малыша будут сопельки.
Адам постарался не обращать на них внимания. Он шёл на склад. Ему предстояло объяснение с отцом, но до него было ещё несколько долгих часов, и это лишь кусочек гальки по сравнению с той глыбой страданий, что на него навалятся. Он знал, что его позор стократно усилится, стоит ему спуститься на набережную.
Он ненавидел визиты туда. Фальк был той ещё свиньёй. Когда Роберт был рядом, Фальк изображал рачительность, показывая Адаму, как отмечать прибытие и отправку грузов, как оценивать качество шерсти, флиса и тканей. Он поглаживал Адама по спине, говоря, что у парня острый глаз, что он прекрасно считает в уме.