Исчезновение Одиль
Шрифт:
Наверное, студент слышал, как она ходила взад-вперед, так как в десять часов постучал в дверь.
Он взглянул на нее с некоторым любопытством.
— Я не знал, что вы вернетесь так рано.
— Я не смогла бы оставаться там дольше. Я чувствовала себя чужой и сердилась на себя за это.
— Вы виделись со своим врачом?
— Нет. В воскресенье его
— У вас были боли?
— Совсем не было.
Они оба сели на свои привычные места, и молодой человек снял ей повязку.
— Великолепно! Рубцевание уже началось. Мне даже хочется положить вам на рану немного марли и закрепить ее лейкопластырем.
— У меня для вас приятное известие.
— Какое?
— Со следующего месяца я собираюсь сама зарабатывать себе на жизнь.
— Вы нашли работу? В Париже?
— И вдобавок у врача. Именно благодаря моей повязке. Я отправилась ужинать в вагон-ресторан. Меня посадили за столик на двоих. Напротив меня сидел пожилой мужчина. Он выглядел симпатичным. Где-то в середине ужина он спросил, не серьезная ли у меня рана.
«Простите, что я заговорил с вами, ведь мы не были представлены друг другу. Я доктор Лефлем».
— Кардиолог?
— Не знаю. Он мне не сказал, какая у него специальность. Живет на площади Данфер-Рошро. Я прониклась к нему доверием. Я была уверена, что он не попытается за мной ухаживать. Я ему сказала, что просто у меня порез на запястье и что он почти зажил. Он не спросил у меня, как я поранилась, а только поинтересовался, живу ли я в Париже, и я ему ответила, что как раз сейчас занята своим обустройством.
«Вы студентка?»
«Нет. Я не сдавала экзаменов на степень бакалавра».
«Чем вы собираетесь заняться?»
«Мне бы хотелось найти место секретаря, желательно у врача или зубного техника».
Он задумался, затем достал из бумажника визитную карточку.
«Послушайте. Вот мой адрес. Я всегда у себя в кабинете во второй половине дня. Зайдите ко мне. Возможно, я смогу вам дать работу. Моя секретарша в прошлом
«До настоящего времени я жила в Лозанне с родителями. Я только что объявила им, что собираюсь жить в Париже. Я остановилась здесь в гостинице на улице де ла Арп».
«Это неподалеку».
«У меня есть мопед».
Альбер внимательно смотрел на нее.
— Вы останетесь в этой гостинице, а не снимете комнату поближе к вашей работе?
— Я остаюсь здесь.
Он не стал спрашивать почему.
— С более легкой повязкой вы чувствуете себя лучше?
— Да. Спасибо, доктор.
— Вы позволите, я пожму вам руку, чтобы поздравить вас?
Он казался странным образом взволнован.
— Я вас покидаю. Вам нужно разложить вещи.
— Я почти все сделала вчера вечером.
— Вы будете работать днем.
— Привыкну. Видите, я уже одета и позавтракала.
Она взяла из угла гитару и принялась брать аккорды. Ей вдруг стало немного страшно. Все складывалось слишком хорошо. Она знала свой характер и уже со своей поездки в Лозанну понимала, что никогда не вернется назад.
Она не слышала, как ее сосед вышел. Она достала из своей сумки какую-то вещь-это был револьвер отца, о котором она забыла ему сказать.
Мгновение спустя она уже стучала в соседнюю дверь. Он сидел за столом, на котором были разбросаны бумаги.
Он увидел, как она приближается к нему с оружием в руках. В его взгляде мелькнуло удивление.
— Вы бы не согласились хранить его у себя?
— Да. Вы еще боитесь себя?
— Да нет. Это, скорее, символ, понимаете?
— Почему?.. — Он начал фразу и так и не кончил ее.
Он собирался сказать:
«Почему я?»
Затем, свесив руки, он посмотрел на нее.
Она бодро произнесла:
— Оставляю вас, работайте.
— Да. Позднее, может быть…
Пока она шла к двери, он провожал ее взглядом.