Исчезнувший
Шрифт:
– Под микроскоп.
Эксперт поддел их пинцетом, поместил на предметные стекла, вставил в бинокулярный стереомикроскоп и нажал кнопку. На большом плоском мониторе компьютера появилось изображение.
Волокна выглядели как толстые сероватые нити.
Волокна – ценный криминалистический “ключ”, поскольку их легко классифицировать. Райм мгновенно понял, что они не химического происхождения и не на полимерной основе, стало быть – натуральные.
– Посмотрите на клеточную структуру. Держу
– Чего-чего? – спросил Селлитто. – Экскременты?
– Да, как, например, шелк. Он продукт пищеварения шелковичных червей. Выкрашен в серый цвет, доведен до матовой тусклости.
– Убийца был в сером?
– Нет, – ответил Селлитто.
– Убитая тоже нет, – добавила Закс.
– Ага, – сказал Купер, – похоже, тут волосы.
На экране возникла прядь каштановых волос.
– Человеческие, – определил Райм. – Но не живые – из парика. Взгляните на корни – не луковица, а клей.
На двух полосках ленты Купер обнаружил мельчайшие частицы пыли и фрагмент какого-то растения.
– Сперва посмотрим растение, Мэл.
Исследуя места преступлений, совершенных в Нью-Йорке, Линкольн Райм всегда придавал большое значение уликам геологического, растительного и животного происхождения, так как лишь одна восьмая мегаполиса находится на Североамериканском континенте, а семь восьмых – на островах. То есть минералы, флора и фауна более или менее показательны для конкретных районов города и даже для округов и кварталов в составе района, так что нетрудно “привязать” такие улики к определенному месту.
На экране появились красноватая веточка и крошечный кусочек листа.
– Прекрасно, – объявил Райм. – Красная голая кария. В городе ее, можно сказать, нету, я знаю только два места, где она растет, – Центральный парк и Риверсайд-парк. Кстати… Постой, взгляни-ка. Что это там голубовато-зеленое? Не лишайник?
– Возможно, – согласился эксперт, – однако лишайников на свете пруд пруди.
– Но серых и голубовато-зеленых не так уж много, – сухо возразил Райм. – А если точно, так очень мало. Их, впрочем, полно в Центральном парке. А теперь глянем на пыль.
Купер вставил предметное стекло. Изображение в микроскопе – пылинки, похожие на астероиды, – криминалистам ничего не дало, и Райм сказал:
– Прогони образцы через ГХ/СМ.
Газовый хроматограф/спектрометр массы – соединение двух приборов химического анализа. Первый разделяет состав неизвестного вещества на части, второй эти части определяет. Результаты сделанного Купером анализа показали, что в пыли, собранной Закс, содержится масло. Правда, база данных сообщила всего лишь, что масло – на минеральной, а не растительной или животной основе.
– Отправь в ФБР, – распорядился Райм, затем впился взглядом в пластиковый
Закс утвердительно кивнула.
Райм заметил, что, хотя кусок ткани – это был шелк – можно сложить в маленький комочек, в развернутом виде он довольно большой, примерно два метра на полтора.
– Мы вычислили все по минутам и знаем, что убийца поджидал ее в коридоре, – сказал Райм. – Готов спорить, он прятался в углу под этой тканью. Она превратила его в невидимку.
Купер обнаружил приставшие к ткани частички и нажал на одну из них тончайшим щупом. Она спружинила.
– Разновидность резины, – предположил Райм. – Прогони через ГХ.
Пока ждали результата, в дверь позвонили. Том пошел открыть и вернулся с конвертом в руке.
– Прекрасно, – сказал Райм. – Вернулись наши пальчики. Проверь по АСОП, Мэл.
Мощные серверы фэбээровской автоматизированной системы определения отпечатков пальцев были способны в считанные часы обработать оцифрованные отпечатки по всей стране и сообщить результат.
Райм первым делом заметил два изуродованных пальца на левой руке – мизинец и безымянный. Они, судя по всему, срослись вместе, их подушечки были гладкими, без бороздок.
Ирония судьбы, подумалось Райму: у преступника изуродован безымянный палец на левой руке, у меня же он – единственная часть тела ниже шеи, которой я могу шевелить. Затем Райм нахмурил брови:
– Подержи-ка еще минутку на сканере, Мэл, хочу рассмотреть получше. Не замечаете ничего необычного?
– Кажется, нет… Постой, – рассмеялась Закс. – У всех пальцев – одни и те же отпечатки.
– Должно быть, натянул что-то вроде перчаток, – заметил Купер.
На экране возникли результаты анализа ГХ/СМ.
– Прекрасно, что тут у нас? Чистый латекс… А это что такое? – Купер задумался. – Компьютер дает определение – альгинат.
– По зубной части. Порошок, его мешают с водой, чтобы делать слепки. Дантисты пользуются им при протезировании.
Купер продолжал изучать экран.
– Имеем также ничтожные следы касторового масла, пропиленгликоля, слюды, окиси железа, двуокиси титана, каменноугольной смолы и нейтральных пигментов.
– Кое-что из перечисленного входит в состав косметики, – сказал Райм.
– Ее? – спросил Купер Закс.
– Нет, – ответила та, – я сняла у нее соскобы. На ней не было никакого макияжа.
– Хорошо, отправляем на доску. Потом разберемся.
Перейдя к орудию убийства, веревке, Мэл Купер сказал:
– Белая веревка с сердцевиной из черного шнура. И то и другое – крученый шелк, особенно легкий и тонкий, поэтому-то веревка не толще обычной, хотя на самом деле это две веревки в одной.