Ищу актрису на главную роль
Шрифт:
— Я, правда, не знаю, — прошептала, продолжая всхлипывать Мира.
— Эй, — я обняла девушку, — Ну-ка успокойся, — осторожно подвела к стулу и усадила.
Вторая истерика за двадцать четыре часа, иду на рекорд. А где две, там и третья. Интересно чья? «Аллы?» — подумала я. И не угадала.
— Я тебе верю. И они верят. Все нормально…
— Ни… ничего не нормально, — она достала салфетку и вытерла лицо.
— Кто бы мог подумать, что с исчезновением нашей капризной примы все разладится? — улыбаясь спросила я, и Мира не выдержав прыснула. Слезы
— Это точно, — сказала уже более спокойным голосом Мира. — Но Лике бы понравился весь этот переполох, она любит быть в центре внимания. Лучше уж она, чем я.
— Понимаю. Кстати, Алла сказал, что если бы ты научилась держать… — я замялась.
— Что? — невесело спросила девушка. — Язык за зубами?
— Если бы ты научилась хоть иногда молчать, — перефразировал я. — То она взяла бы тебя в личные помощники.
— Серьезно?
— Более чем.
— Хм, — Мира задумалась, а потом спросила: — Интересно, а как она узнает, что я научилась?
Я пожала плечами, и в это момент в павильоне появился Илья. Весь помятый, как и сказала Мира, с фляжкой в руке и в самом дурном расположении духа.
— Кофе, — рявкнул он, и девушка вскочила. — А ты, — Он посмотрел на меня покрасневшими глазами, — Либо помогай либо выметайся.
Я предпочла «выместись». Но еще до того, как я покинула в павильон, в спину донесся голос Миры, торопливо наливающей вместо кофе воду в стаканчик и приготовившей таблетку аспирина:
— Тая. — Я обернулась. — Ты сегодня отлично выглядишь.
И я смущенно одернула пуловер и поправила юбку, которые надела повинуясь какому-то странному порыву. Очень глупому, романтическому порыву. Почему-то захотелось, чтобы Влад увидел меня не в потертых джинсах.
Глупее не придумаешь.
Я вышла из павильона и поднялась на второй этаж. Немного подумала, а потом толкнула дверь в гримерную Лики. Щелкнула включателем, с грустью констатируя, что тут почти ничего не изменилось. Даже если сюда и заглядывала полиция, они оставили все на своих местах.
— Что же с тобой случилось? — спросила я у пустой комнаты. — Что произошло той ночью? — я подошла к туалетному столику и провела по пыльной поверхности пальцем. — Ты швырнула букет в языкастую ассистентку, грозилась ее уволить, но потом, как не в чем ни было, вернулась на съемочную площадку. Уехала со студии на своей машине, добралась до дома… — Я вспомнила про туфли и про приглашение. — А потом что? Надела самое обтягивающее платье, шелковое белье и отправилась трахаться на вечеринку? Зачем во имя всех святых? Из-за денег? Пусть так. — Я посмотрела в окно. — Кто-то прислал тебе приглашение. Кто-то прислал его и мне. Если с тобой все более или менее понятно, то со мной нет. Я не актриса. Так почему позвали именно меня? Вернулась ли ты оттуда? Или что-то случилось по дороге. Кто разбил стекло и забрал одну из фотографий из твоего дома? Где твоя ауди? Почему ты пошла на прием к другому врачу?
Сколько вопросов и ни одного ответа.
— А может, что-то случилось на той вечеринке? —
Я вспомнила, что Влад ушел оттуда вместе со мной и все наши хотелки тогда на этом и закончились. Так что никакого видео не будет. Только… Я полезла в сумочку и достала телефон. Что-то мелькнуло на краю сознания, какое-то воспоминание, какое-то неосторожно сказанное слово, какая-то деталь, мысль… Что-то настолько простое, как упоминание об автомобиле Лики, про который мы с Владом забыли. Что-то очевидное.
Видео нет. Есть только снимок, тот единственный кадр, что я успела переснять с экрана. Как там говорила Алла? Наши политики перед выборами в борделях не светятся? А если кто-то все же засветился? Кто-то кому на этой вечеринке быть не полагалось. И это совсем не обязательно политик, это может быть….
В оконном стекле я уловила движение за спиной и даже не успела испугаться, как на талию легли мужские руки, а знакомый голос вкрадчиво прошептал:
— А ты мне снилась. — Влад прижал меня к себе.
— Правда? — спросила я, голос дрогнул. — Расскажешь?
— Вряд ли тебе понравится, — его ладони поднялись к груди. — Мужские фантазии отличаются от женских. — Он поцеловал меня в шею. — Не стоит рисковать. — Его губы коснулись мочки и я не сдержала вздоха.
Черт, что он со мной делает? Я ведь хотела… Хотела… Если он будет продолжать в том же духе, я не то что про Лику забуду, я и собственного имени не вспомню.
— А если все же рискнуть? — я прижалась попкой к его паху и ощутила наглядное доказательство важности этих фантазий.
— Как вчера прошло? — вместо ответа спросил он. — Как мама? Как полиция? Все живы?
— Давай, я тебе потом расскажу и даже разыграю в лицах, — с моих губ сорвался смешок. — А сейчас… — Я накрыла его руки своими. — Хочу услышать фантазии. И не смей говорить девушке «нет».
— Хм, — невнятно сказал он, сжал мою грудь, а потом опустил руки на бедра. — Ничего такого, о чем бы ты не знала или не предполагала. Раз за разом я вспоминаю о той вечеринке, о твоем коротеньком платье. — Он опустил руки ниже, задирая подол юбки и словно невзначай касаясь рукой кожи. — Тогда ты тоже была в чулках.
Я выгнулась, его пальцы скользнули между ног и поддели трусики. Второй рукой мужчина легонько надавил мне на плечо, заставляя не просто прогнуться, а почти лечь на туалетный столик Лики. Я едва не уронила вазу, когда пальцы Влада ласково поглаживая скользнули внутрь меня
— А вдруг кто-нибудь войдет? — то ли простонала, то ли прошептала я.
— Очень на это надеюсь, — Раздался шорох расстегиваемой молнии. — Потому что раз за разом я задаюсь вопросом, если бы тогда…
Я нетерпеливо подалась вперед — назад, мужские пальцы во мне шевельнулась, и стон едва не заглушил раздавшиеся в коридоре шаги. Я бросила взгляд на дверь. Это пугало. И это возбуждало. До головокружения, словно стоишь на обрыве, ветер бьет в лицо, а сердце замирает в предвкушении. Как сейчас…