Исход
Шрифт:
— Ну, быстрей же! Что там Папа Миша, где этот…
Людоедов набегало все больше, и группе приходилось тяжело, несмотря на то что к ним присоединялись новые вооруженные чем попало бойцы. Среди них Лена заметила и нескольких женщин, сгибавшихся под тяжестью каких-то свертков и пакетов. А еще она увидела… Через дорогу, от горящего дома, к ним бежали сотни людоедов. Они только-только еще показались из дворов, но можно было не сомневаться, что они прорвут цепь защитников и убьют всю группу.
— Туда, туда смотрите!! — Она, наконец, выскочила из-за
— Вот же ежкин блин!! — рядом оказался рослый, полный седой мужчина в тренировочном костюме. В одной руке он держал городошную биту, утяжеленную чем-то с конца, в другой — пистолет. — Оставить! Слушать команду! Сюда, в подъезд, иначе прижмут и раздавят!
Мимо, толкая Лену, тут же побежали женщины с тюками, двое детей с перекошенными лицами, задыхаясь от натуги, протащили тяжелый ящик. Прикрывавшие их бойцы образовали полукруг, постепенно стягивающийся к подъезду, из которого только что вышла Лена.
— Там людоеды! — закричала она. — Не ходите туда!
— А тут кто, по-твоему, идиотка?! — рявкнул на нее мужчина с битой и толкнул к двери. — Быстрей, отходим! Патроны беречь! Внутри сразу на лестницу, там мы их ловчее тормознем!
— Так запрут нас тут, Папа Миша! — Охотник, опять перезаряжая, задом пятился к крыльцу. — Как потом вырваться?
— Каком кверху! Делай, что сказано!
Лене ничего не оставалось, как присоединиться к толпе, вбегавшей в подъезд. Тут, в темноте, возникла давка, кто-то упал, но кроме тихих стонов не раздалось ни одного крика и ругательства: все, неспособные сражаться с людоедами, тащили на себе немало груза и просто выдохлись. Поднявшись на второй этаж, какая-то бойкая женщина с фонариком вышибла ногой общую дверь и подергала за ручку каждую дверь. Вернувшись, она крикнула на лестницу:
— Второй этаж чистый!
— Оставайтесь там пока, выше не идите! — донесся снизу, перекрывая шум переместившейся в подъезд битвы, голос Папы Миши. — Леха, возьми четверых, пройдите вверх до крыши! Но чуть серьезная угроза — назад и держать лестницу!
Женщины, дети и несколько стариков, побросав груз, уселись прямо на полу. Внизу шел бой, но они так устали, что, кажется, не обращали внимания.
— Вы откуда пришли? — спросила Лена у девушки своего возраста.
Та, в слабом отсвете пожарища, проникавшего в окошко, смерила Лену удивленным взглядом.
— Из-за угла! А ты откуда думала: из-за МКАДа, что ли? Думали до аптеки добраться, рывком, да куда там! Это отродье из всех щелей лезет.
— До аптеки? — Лене показалось, что их со Светой визит туда случился в прошлой жизни. — А зачем?
— Да хрен его знает! — Девушка устало вытянула ноги. — Командир у нас видишь, какой боевой. Папа Миша, какой-то военный отставной. Нагрузил нас всем ценным, что в квартирах нашли, съедобным, да воды, наверное, целый пруд тащим — и вперед. Оборону там решил организовать, в аптеке, на втором этаже. Отдельно стоящее здание, там же и магазинчик, и аптека, опять же. Может,
— Типун тебе на язык, Надька! — вмешалась старушка, примостившаяся по соседству. — Папа Миша вся наша надежда. Он знает, как продержаться, пока наши не придут.
— Ваши, наши… — проворчала Надя, скорчив гримасу.
— А где та девка, что у подъезда стояла? — Папа Миша протискивался по забитой людьми лестнице наверх.
— Я здесь! — Лена вскочила и помахала топориком.
— Ты отсюда? Тут живешь?
— Да.
— А что молчишь, дура?! — Папа Миша протянул руку, больно ухватил ее за плечо и прямо по отдыхающим людям подтянул к себе. — Дверь в квартире железная? Ключи есть?
— Да. Да, есть… — Лена совершенно не помнила, куда сунула ключи, но они тут же нашлись в кармане джинсов. — Пятый этаж. Только там внутри…
— Приберем внутри, что б там ни было! Леха!!! — загрохотал голос Папы Миши по лестничным пролетам. — Притормозите, не поднимайтесь высоко! Так, все: кончай привал, марш на пятый этаж, и не забудьте ничего. А ты вперед, со мной. Эй, внизу, Степаныч! Еще немного держитесь, а по команде отступайте до пятого!
Обгоняя группу, Папа Миша и Лена со всей возможной скоростью взбежали на пятый этаж. Тут он снова крикнул Лехе, чтобы тот прикрывал лестницу на уровне шестого, и только после этого подошел к двери.
— Там еще проломлена стена в ванной комнате, — вспомнила запыхавшаяся Лена. — Вот в ту сторону. Но мы там были, двери закрыты, все в порядке.
— Так это отлично, — пробасил Папа Миша, убирая пистолет в карман и половчее хватаясь за биту. — В соседний подъезд теперь выход имеем. Давай, открывай, что стоишь как дура?
Он вставил в рот включенный фонарик и изготовился. Лена, прикусив губу, вставила ключ в скважину, и в тот же миг в дверь тяжело ударилось тело, раздалось страшное рычание. Она замерла.
— Давай быстрей!! — невнятно приказал Папа Миша. — Там, мля, люди гибнут, а ты тут сиськи мнешь!
Она повернула ключ, распахнула дверь и тут же отскочила в сторону, отвернулась. Зажмурившись, она считала удары. Ей показалось, что Павел упал после второго, потом Папа Миша добил его еще тремя уже лежачего.
— Когда умеючи-то, да один на один, да в узком месте и при подходящем оружии… — бормотал он, оттаскивая тело в сторону от входа, — когда так, то враз их, гадов, мочить можно. Но когда много и со всех сторон, тут уж не устоять.
Лена заставила себя не смотреть на второй раз умершего Павла. Она вслед за Папой Мишей, снова державшим пистолет наготове, вошла в квартиру. Тут все было как и прежде, вот только мертвая Света больше не лежала посреди спальни. Все, что от нее осталось, оказалось разбросанным по всей комнате.
— Ну, это бабы приберут и в окошко вместе с ковром, — только и сказал Папа Миша. — За гигиеной надо следить. Где пролом-то, говоришь? Ну, вы тут и понагородили! Зачем, если там двери закрыты? Помоги разбросать эту дурь!