Искатель, 1998 №10
Шрифт:
То, что причиной была жажда денег, или, если угодно употребить другое выражение, потребность в деньгах, боязнь потерять вожделенные деньги, очевидно. Хотя, разумеется, Адель Ренман была не в меру властна и вызывала раздражение, тем не менее не настолько плоха, чтобы окружавшие эту женщину совершенно не выносили ее. Ведь даже ее брат, тот, у кого были самые большие основания ожесточиться против нее, общался с ней почти добровольно.
Теперь вы знаете, что в течение лета фру Ренман много раз грозила изменить свое завещание. В субботу, в тот самый день, когда ее отравили, она даже решила, как можно скорее, встретиться со своим адвокатом по поводу завещания. Вопрос этот непосредственно касался двух лиц: Хедвиг, которой грозило абсолютное лишение наследства, и Виви Анн, которой могло достаться значительно урезанное состояние. Косвенно эта угроза, естественно,
Как известно, Адель Ренман была убита с помощью отвара сморчков и оранжевых или красных мухоморов. Кто угодно из шестерых мог собрать грибы и приготовить ядовитые напитки, хотя снова менее вероятно, чтобы Аларик Гуннарсон посвятил себя подобным занятиям. Кто угодно мог также украсть хрустальный флакончик с его обычного места в комоде, но я не понимаю, зачем кому-либо из супругов Гуннарсонов было это делать. В случае, если бы Аларик или Йерда замыслили преступление, это было бы весьма опрометчиво. Или, во всяком случае, они бы поостереглись столь небрежно выбросить после убийства флакончик с остатками опасного яда на дне. В таком случае они могли бы с таким же успехом оставить свою визитную карточку на трупе Адели.
Кристер Вийк на минуту замолчал, и слышно было лишь, как потрескивает огонь. Турвальд обнял Виви Анн, а она уткнулась лицом ему в плечо. Хедвиг была ужасающе бледна. Йерк полулежал в кресле с закрытыми глазами.
Один из них… Один из них…
Кристер тоже откинул голову назад и, казалось, читал какие-то тайные письмена на потолке.
— Перехожу сразу же к тете Отти. И хочу сначала попросить вас обдумать ряд вопросов. Почему ее убили? Почему она отменила поездку? Почему позвонила окружному полицейскому? Почему сказала Мете, что все еще хуже, чем она предполагала? Почему рассказала о бутылке, стоявшей в синем шкафу?.. Единственный ответ, который мне удалось получить на все эти вопросы, следующий: она обнаружила нечто, окончательно убедившее ее в том, что некто намеревается убить Адель Ренман. И думаю также, мне известно, что она обнаружила. Мета признает, что, судя по голосу, Отти была расстроенна и взволнованна, когда говорила с ней по телефону несколько минут в понедельник вечером после восьми. Но я никак не могу связать ее последнюю реплику со сложившейся ситуацией. Фея и Эйе истолковали эту реплику так, что она будто бы намекала на бутылку со смородинной наливкой, которая якобы стоит в угловом шкафу. Но подумайте сами, считаете ли вы правдоподобным, что крайне взволнованная старая дама, отнюдь не алкоголичка, говорит незнакомой семнадцатилетней девушке: «Это гораздо хуже, чем я предполагала, когда писала письмо, и я не знаю, что мне делать. Но если с вами что-нибудь случится, когда вы приедете туда — убийство или еще что-то ужасное, — вы всегда сможете подкрепиться моей наливкой».
Нет, я убежден, что конец фразы надо истолковать так:
«Если со мной что-нибудь случится, бутылка стоит в синем шкафу».
Какая бутылка? Та, что представляла собой доказательство злодеяний, которые там творились? Бутылка с опасным содержимым или хрустальный флакончик, который накануне украли у Аларика…
Разумеется, я не знаю, как ей стало известно обо всем. Может, она видела через дверь или через окно, как человек, которого она еще раньше подозревала, наполнил флакончик своим своеобразным отваром, смешанным с красным мухомором? Моя же версия, скорее, заключается в том, что Отти застала убийцу на месте преступления, когда он собирался подлить отраву в один из напитков Адели Ренман, и что она испугала его так, что он бежал, оставив флакон.
В любом случае отравителю необходимо было, с одной стороны, вернуть свою собственность, с другой — помешать ее беседе с окружным полицейским. Но если эта версия справедлива, грибной напиток убийцы был заперт в синем шкафу тети Отти, и поэтому, убивая ее, ему пришлось прибегнуть к другим средствам.
Идея убийства с помощью экстракта известных грибов страшна и вместе с тем достойна восхищения. Начать с того, что, во-первых, яд сморчков после смерти человека не оставляет следов в его организме. Во-вторых, симптомы точно такие же, как при обычном и более невинном отравлении грибами. И стоит обратить
Кристер снова подчеркнул, что виновного при таких обстоятельствах следует искать среди этой четверки — Хедвиг — Виви Анн — Турвальд — Йерк.
Кристер перевел взгляд с потолка и остановил его на двух, названных первыми. Светлые глаза Хедвиг открыто встретили его взгляд. Однако Виви Анн, дрожа, прижалась к Турвальду и явно напоминала пушистого котенка или смертельно перепуганного щенка.
— Я уверен, — продолжал Кристер в том же медленном темпе, в котором начал, — что тетя Отти не сделала свое драматическое открытие очень рано утром. Иначе зачем ей было терять столько времени, прежде чем связаться с Буре или с окружным полицейским? Но если она, как я предполагаю, была очевидной свидетельницей покушения на убийство, и если это покушение состоялось в понедельник после обеда или в понедельник вечером до восьми часов, то обе дамы автоматически исключаются, так как они, согласно проконтролированным нами сведениям, провели день, посетив ряд магазинов в Стокгольме.
Теперь я снова хочу напомнить вам о выброшенном флакончике с ядом, которым воспользовались на приеме, где основным блюдом были вареные раки. Это было почти так же глупо, как если бы Аларик оставил после себя такой грубый след — унаследованный им хрустальный флакончик или если бы Хедвиг и Виви Анн — спрятали флакончик на своем участке или в собственном камине, где сжигают мусор…
Ни одной из них особенно трудно не жилось. Зато, смею утверждать, обоим мужчинам приходилось нелегко. Йерк Лассас — типичная натура мотылька, который не скопил ни единого эре на черный день. Тем не менее я представляю себе, что ему претит постоянная упорная работа, но иметь деньги он отнюдь не против. Если ему представился бы шанс не слишком напрягаясь получить двести тысяч крон, думаю, он охотно пустился бы на эту авантюру.
Доктор Бьерне вращается среди людей с другими источниками дохода, но это означает также, что у него другие и более дорогостоящие привычки, и более серьезные предпосылки навлечь на себя долги, суммы которых показались бы Йерку Лассасу астрономическими. А если в таком случае материальное положение доктора Бьерне оказывается катастрофическим, какой выход он тогда выбирает? Разорение и публичный скандал? Самоубийство? Женитьба на богатой девушке? Убийство?
Тетя Отти уже на самой ранней стадии разглядела, что один из этих двоих галантных кавалеров и нежно ворковавших о браке, охотился лишь за деньгами. «Разумеется, хотелось бы, чтоб это было серьезно с его стороны, ведь тогда они были бы счастливы, но если все обстоит так, как я думаю, то что остается делать?» И Хедвиг тетя Отти без устали твердила, что самое лучшее на свете — человек, на которого можно положиться.
Хедвиг плакала… крупными слезами, стекавшими по ее щекам и капавшими ей на колени. Виви Анн слегка отодвинулась от Турвальда. Но не потому, что начала испытывать к нему своего рода отвращение. Наоборот. Ее черные глаза метали молнии злобы, она больше не напоминала растерянного котенка, а, скорее, разъяренную тигрицу, готовую броситься на Кристера Вийка.
Однако Кристер не предоставил ей ни малейшей возможности ни сказать, ни сделать что-нибудь. И его спокойный голос неуклонно продолжал приводить доказательства.
— Кроме того, Йерк Лассас и Турвальд Бьерне располагают самыми большими сведениями о ядовитых грибах; один имеет медицинское образование, а другой — непревзойденный знаток грибов. Они оба живут в одиночестве и им никто не может помешать орудовать с кастрюлями и подозрительными отварами.
Они достаточно сильны, чтобы проплыть большое расстояние под водой.
И, наконец, судя по всему, дорожные сумки Отти распаковал мужчина. Несмотря на спешку, женщина более аккуратно и более естественно разместила бы предметы туалета. Не сунула бы косметичку с мылом, зубной щеткой и кремом для коже вместе с нижним бельем в ящик комода. Не швырнула бы изящную сумочку на пол вместе с туфлями. Не повесила бы одежду так небрежно, чтобы воротнички так измялись.