Искатель. 1979. Выпуск №4
Шрифт:
поздравить его с победой над немецкой субмариной. Этот факт
исследован и подтвержден авторитетной комиссией. Кроме того,
по данным английского адмиралтейства, штаб Деница с 20 янва
ря считает лодку U-553 пропавшей без вести, как исчерпавшую
срок автономности. Лодка исчезла в Северной Атлантике. Мы ее
не топили. Это мог сделать только русский пароход. Еще раз
поздравляю. Считаю
в моем конвое. Как все моряки, я немного суеверен и думаю,
что присутствие в ордере героического парохода принесет удачу.
Прошу сесть. Приступим к делу.
Наконец и капитаны узнали время выхода. Затем "была объявлена скорость каравана: восемь узлов.
— Капитан, вас удовлетворяет такая скорость? — обратился
адмирал к Веронду.
Как неловко и трудно после всех лестных слов сознаваться:
— Нет... Максимум, на что способно судно — семь узлов.
Приветливая улыбка сменилась гримасой зубной боли. Адмирал
стал совещаться с коллегами, потом сообщил, но уже без подъема:
36
— Я не отступаю от своих слов. Вы пойдете с нами. Я решил
снизить скорость до семи узлов.
За спиной послышался шумок недовольства. Понятно, всем желательно проскочить скорее проклятую Атлантику, а вместо этого сбавляй скорость. Но открыто никто возражать не стал. Пусть недовольное, но все же согласие капитанов увеличить степень риска ради «Ванцеттп» взволновало Веронда больше, чем комплименты коммодора. Веронд встал, повернулся так, чтобы обращаться не только к командованию конвоем, но и ко всему залу:
— Я глубоко благодарен вам всем, господа. Я понимаю цену
вашего согласия. Обязательно сообщу о вашей жертве команде.
Это даст моим людям новый заряд бодрости и уверенности.
Вижу в этом прекрасный пример исполнения союзнического
долга.
По окончании конференции Пантелеев от души пожал руку Веронда.
Рад за вас. Как все прекрасно получилось!
Теоретически — да, но практически... Я не смогу долго
выдержать эти семь узлов. А отстать — это, поверьте, куда труд
нее, чем с самого начала идти в одиночку.
Но я надеюсь, что коммодор не оставит вас в одиноче
стве. Кораблей охранения достаточно, выделит что-нибудь на
вашу долю...
Да-а, — протянул Веронд. — Не посчитайте за резкость, но
вашими устами, как говорится, мед пить.
Некоторое время шли молча. Капитан третьего ранга Пантелеев уже полтора года сидел в Рейкьявике, знал судьбы всех конвоев, всех судов, понимал, что Веронд, пожалуй, прав. Сколько раз уже было так: английское или американское судно еще на плаву, еще может двигаться вперед, а команда уже перебирается на корабль охранения, и тот топит раненое судно, чтобы не досталось врагу. Но язык не поворачивался говорить об этом. Суховато сказал совсем иное:
— Мне не нравится ваше настроение. Вам нужен, как говорят
американцы, допинг.
Веронд как-то странно посмотрел
— Допинга не надо. Он мне уже выдан двадцать второго июня
сорок первого года. Меня тревожит другое. Знаете ли вы, что,
когда мы пришли сюда, из машинной команды никто, понимаете,
никто не сошел на берег, к которому так стремились. Люди
спали. Людей сломила усталость. И теперь, как подумаю, что
им придется вынести, чтобы держать эти несчастные семь узлов
и не угробить машину... Мы ведь никогда не оставим пароход.
Будем бороться за живучесть до конца...
1975 год. Сентябрь
На рейде Холмска гудки. В последний, короткий рейс уходил лесовоз «Ванцетти». Во Владивостоке он бросил якорь на задворках порта, \там, где стоят отслужившие пароходы. Но, прежде чем упали мачты, исчезла высокая черная труба, прежде чем
37
сам он переплавился в металл, из которого потом построят новый корабль, а может быть, сделают рельсы, со стены рубки сняли и отправили в музей мемориальную доску:
«В период Великой Отечественной войны против фашистских захватчиков и японских империалистов экипаж парохода «Ванцет-ти» отлично выполнял оперативные задания по перевозке войск, военной техники и стратегических материалов для фронтов нашей Родины.
Огнем судовой артиллерии моряки успешно отразили две атаки вражеской подводной лодки и в результате боя потопили ее.
Слава морякам парохода «Ванцетти», проявившим доблесть, мужество и геройство в борьбе за свободу и независимость нашей социалистической Отчизны».
Пароход пережил своего капитана на долгих четырнадцать лет...
Игорь РОСОХОВАТСКИЙ
ГЛАВНОЕ ОРУЖИЕ
Фантастичеснии рассказ
I
38
П
УРу Седьмому неизвестный объект вначале показался кометой. Он вылетел откуда-то из-за роя астероидов, вращающихся по причудливым орбитам вокруг Юпитера, и направился к базе. ПУР Седьмой изменил курс своего обычного патрульного облета базы и пошел на сближение с объектом. Объект повернул влево. Изменение его курса составило всего лишь один и две десятые градуса.
Однако ПУР Седьмой мгновенно подсчитал гравитационное возмущение, массу объекта, его скорость и определил, что изменение курса нельзя объяснить притяжением Юпитера. Причина отклонения находилась в самом объекте: то ли это были какие-то происходящие в нем процессы, например, реакция вещества на изменения среды; то ли направленная воля. Возможно, он уклонялся от встречи.
39
ПУР Седьмой поступил так, как поступил бы на его месте любой другой ПУР. — патрульный универсальный робот: он известил базу о появлении объекта. Сообщение он передал обычным кодом. Одновременно выдвинул несколько антенн, сфокусировал инфравизоры, готовясь, как только база разрешит, начать глубинное исследование объекта.