Искатель. 1980. Выпуск №2

Фрэнсис Дик

— Корабль... вон та желтая черточка. Изображение условное,

разумеется.

...Задолго до старта с Земли послали луч. Зеркалом служило озеро, его поверхность приняла на мгновение форму параболоида. Скованная стихия электромагнитного урагана вырвалась н.а простор. Луч пробил туннель, по нему как челнок бежал, скользил космический снаряд.

Прошло несколько месяцев, и он достиг таких пределов, где' от излучения, некогда посланного с Земли, остались лишь следы. Луч рассыпался, распался, устав от пройденного

расстояния, кванты рассеялись, и корабль начал торможение.

С борта переданы объемные фото, спектрограммы. Первые планеты на его пути. Глыбы ослепительного льда. Черные скалы. Бездонные пропасти.

Жаль, — сказал я, когда купол погас, — похоже, что усло

вия там для жизни не очень подходящие.

Ближайшая планета мертва, — кивнул Ольмин, — мы знали

это и раньше. Что ни говорите, а жизнь в целом похожа на

плесень: и тепла и влаги нужно в меру, да и солнышко чтоб не

светило слишком ярко, иначе разные неприятности с корпуску-

21

лами... И плесенью этой обрастают крохотные шарики — просто пылинки по сравнению со светилами.

— Это только один из близких миров. А их пятнадцать и девятнадцать спутников, — добавил я.—Дайте срок —корабль перейдет дальше, к следующему затерянному миру!

Нетрудно было мысленно проследить путь земного посланца. Пятнадцать планет — пятнадцать станций.

На втором витке спирали корабль выполнит едва заметный маневр — от него отделится радиозонд. Жемчужное тело зонда нырнет вниз, в сумерки планеты. Корабль поднимется на двух лучах, точно на ходулях, и, возвысившись, устремится к следующей планете.

Это был короткий и потому удобный маршрут. Здесь легко отработать все системы нового корабля. Чтобы послать невиданный экипаж в настоящий поиск — к планетам Близнецов, к двойным звездам, нужна скорость. Скорость значит больше, чем время.

* * *

Однажды после заката я заметил у горизонта темную движущуюся точку. Эль шел на предельной скорости. Он нырнул почти вертикально вниз и опустился на окраине Солнцеграда. «Лихо, — подумал я, — кто это так водит машину?..»

Однажды я подстерег его. На малой высоте полетел следом. Шел в пределах видимости. На этот раз он удалялся от Солнцеграда. Перевалил сопку, заложил вираж, упал. Только его и видели. Я тоже вышел на перевал. Влево, вправо... нет эля.

Вернулся в низину и стал ждать. Через полтора часа он вернулся, прошел над головой. Я опять за ним. Дошли до Солнцеграда. Он кувырнулся на посадку. Я прошел стороной, но приметил его убежище,

Ирина Стеклова. Это была она. Я нелюбопытен, но факт интересен.

К кому же это Ирина наведывалась? Куда, зачем? Ну нет, это не обычные прогулки, меня не проведешь. Если бы у меня

было хоть малейшее подозрение, что это касалось ее лично и еще кого-то, тоже лично, я бы не тратил времени на догадки...

И вот первое приключение... За спиной мой эль, впереди, в двухстах шагах, ее вишневая машина. Заметила она меня или нет? Вряд ли. Я осторожен. Справа река, я иду не по самому берегу, а там, где каменная россыпь, заливаемая во время дождей, уступает место ивняку. Нырнул в кусты — и нет тебя. В случае чего. А она впереди. Я иногда слышу, как позвякивают камешки под ее ногами.

Она остановилась. Сбросила туфли и вошла в воду. И бредет по колено в воде; течение здесь довольно спокойное, не то что выше, у порога, где перекинут мост. Здесь держится рыба: хариус, реже форель. Я сам пару раз закидывал удочку. Места хоженые, не раз бывал на этой реке и отлично знаю повадки форели. Она держится рядом с большими камнями, туда и нужно кидать крючок с червяком, мухой или икринкой. Но места для лова отведены не здесь. Гораздо выше. Ирину- интересует не форель, и я никак не могу взять в толк, что именно.

22

Место пустынное, дикое. Вот она повернула назад, я прячусь. (Дальше все ясно: она возвращается в Солнцеград.)

Она проходит от меня в -тридцати шагах. Лицо серьезное, сосредоточенное. Делать больше нечего, я бреду к своему элю...

...Потом она исчезла. И ни одна душа не знала, где она. Я прозевал момент и был бы рад даже случайной догадке... Увы. Ее исчезновение обеспокоило меня. Даже напугало.

Никто, оказывается, не знал о ее поездках к реке. Но даже я не знал, что же она там делала. И чем это могло кончиться. Излишне говорить, что я обшарил окрестность. Я был встревожен.

Ее искали... Волновались. Я вдруг понял, что поиски *ш бессмысленны. Догадался. У меня начали открываться глаза!

И только для того, чтобы убедиться в этом, успокоить/себя самого и других, я нашел ее дневник. Последние строки дневника подтверждали догадку...

ИЗ ДНЕВНИКА ИРИНЫ СТЕКЛОБОЙ

9июля. Встречала Ольмина. Прибыли излучатели частиц, ускорители, реакторы, приборы. В бухте несколько гигантских транспортов из-за мелководья не могут подойти к причалу, их разгружают летающими кранами.

17 июля. Мы стали к нему заходить. Если он был занят — читали его книги. Вчера было человек десять. Он говорил что-то веселое, потом Блока читал. Читал без патетики, совсем непонятно, почему действовало. Он был в простецкой рубашке, у манжеты пуго _гвицы нет, так он потихоньку булавкой заколол. Ему уже за сорок, наверное, лицо усталое, а он читал: «О, весна без конца и без краю — без конца и без краю мечга!>

29 июля.Ничего-то я не понимала до сих пор. То есть знала, что к Солнцу поднимется конус и что лучи пройдут внутри, как в волноводе, и попадут на отражатель. А стенки конуса не дадут лучам разойтись. Вот и все.