Искатель. 2004. Выпуск №7
Шрифт:
А ведь Наташа в самое яблочко попала, хотя Ростислав ей об этом никогда не говорил. Но, наверное, лет в одиннадцать-двенадцать, когда он наткнулся в шкафу отца на эту книгу — настоящую, не табулу, — ему действительно захотелось стать Сыном Неба. Вот и ищет он с тех пор Аэлиту, вот и мучает понапрасну Наташу. Но, похоже, ее мучения уже кончились. А она, оказывается, тоже читала…
Едва мобиль набрал скорость, терком пропиликал сигнал вызова.
Наташа? Ну да, ведь они не договорились, что сказать ее матери: то ли опять поссорились,
— Кто вызывает?
«Вадим Курланов, Университет космонавтики, в кингол-режиме».
— Соедини.
Ростислав переключил прием на терминал мобиля. Через мгновение на мониторе вместо изображения «таксиста» возник профиль Курланова, инструктора по рукопашному бою. Того самого, который научил всех несостоявшихся космодесантников чувствовать опасность подкоркой, подсознанием, кожей. Выкрикнув гортанно: «Блок! Еще блок!» — он повернулся лицом к своему теркому, то есть — к Ростиславу.
— Рад видеть тебя. И сразу о деле. Ты ведь был кандидатом в Первую Звездную, верно?
— Был.
— И поэтому сейчас относительно свободен, так?
— Скорее абсолютно.
— Могу предложить работу. Интересную. Опасную. Я поднимал досье всех космодесантников последних двух лет выпуска. Твой психотип для этой работы подходит лучше всего. Приезжай, обсудим.
— Когда? Куда?
— Ты сейчас где?
— В мобиле, по дороге из Шереметьева в Москву.
— Приезжай в университет, прямо сейчас. У меня следующая пара как раз свободна. Да не так, не так! Я сказал «блок», а не «удар»! Извини. Ни черта не умеют. Ваш выпуск был потолковее. Так приедешь?
— Да. Только вещи заброшу. Минут через сорок — устроит?
— Вполне. Я буду на кафедре. Жду.
Изображение исчезло. Мобиль свернул в Митино, где в одной из восьмидесятиэтажных «пирамид» жила Наташа с мамой.
Надо бы созвониться с нею. А что сказать про Наташу? Придется традиционное: опять поссорились.
Мобиль плавно затормозил, остановился, распахнул дверцы. Ростислав вышел, вынул вещи из багажника. Холодный декабрьский ветер заставил его поднять воротник плаща.
Интересно, какую работу собирается предложить ему Курланов? Опасную… Не иначе, в Москве полицейских перестало хватать.
На кафедре Курланова уже не было. Нашел Ростислав его в зале, где тренировались первокурсники. Завидев Ростислава, инструктор дал им команду провести учебный бой, хлопнул в ладоши и подошел к Родникову.
— Здравствуй. Рад тебя видеть. Выглядишь неплохо. Тренируешься, надеюсь?
— Как приказывали, Вадим Гаврилович! Дважды в неделю, на «Соколе».
— Тимохин, ты противника бьешь или красну девицу лапаешь? — крикнул Курланов. — А теперь о деле, — сказал он втрое тише. — В экипаже «Деметры» освободилось одно место, пилота-спасателя. Понимаю, это должность не первого пилота и даже не третьего. Но есть нюансы. Рейс — транссистемный, к БИРТу-четвертому,
— …рейс «Деметры» не совсем обычен. Имеются предположения, что асмерам уже удалось проникнуть на Космофлот. Не засвечиваясь раньше времени, они готовят какую-то грандиозную провокацию. По предварительным, весьма недостоверным данным, чем-то очень не полюбились асмерам зонды, которые «Деметра» должна выставить за орбитой Плутона после того, как сменит вахту на БИРТе-четвертом. Почему именно зонды — сие неизвестно. И, самое печальное, совершенно нет информации о том, кто именно из трех с лишним сотен пилотов и вахтовиков — асмер. Придется разбираться во всем на месте.
— Ну что же, задача предельно ясная, — улыбнулся Ростислав.
— Поэтому я и рекомендовал из всего выпуска только тебя, — улыбнулся в ответ Вадим Гаврилович и вновь начал следить за первокурсниками.
— А если я не соглашусь?
— Значит, я плохо разбираюсь в людях.
— Скажите, тот пилот-спасатель, чье место я должен занять… Что с ним?
— Погиб несколько дней назад.
— В Стокгольме?
— В Москве, при катастрофе монора на станции «Северный посад». А почему ты решил, что в Стокгольме?
— Да нет, это я так… Маловато информации вы мне сообщили. Согласитесь, для принятия столь ответственного решения — совершенно недостаточно. А соглашаться на что-либо вслепую я не умею.
Курланов подошел к крохотному столику, притулившемуся в углу спортзала, достал из его ящика маленькую коробочку.
— Здесь чип для табулы. Одноразового чтения, так что будь внимателен и читай наедине. Завтра в это же время жду тебя снова, уже с решением.
Добравшись до своей маленькой квартирки в Лобне, Ростислав запустил чистюль-черепашек, принял душ, наскоро перекусил «Быстрым завтраком от Елисеева» и только после этого, приняв таблетку мнемовита — препарата, на полчаса обостряющего память до буквально-фотографической, — уселся в свое любимое кресло с высокой спинкой. Либертабулу он пристроил на коленях. Вставил чип, задал режим: чтение вслух.
— Выбранный вами чип предназначен исключительно для визуального чтения, — прозвучал мягкий женский голос. — Вы готовы читать?
Понятно. Это чтобы информация не достигла чужих ушей — в буквальном смысле. Смешно! Ничего не стоит заснять текст кингол-камерой прямо с экрана табулы. Хотя… Наверняка против этого тоже предусмотрены какие-то меры. Ладно, обойдемся мнемовитом.
Родников сел поудобнее в кресло.
— Готов.
На экране появился первый лист документа.