Искатели жребия
Шрифт:
Милбери удрученно кивнул:
— А у вас?
— У меня — тоже. Кроме гипотезы о дьяволе, ничего в голову не лезет… Но врагом рода человеческого можно объяснить любое преступление!
— И тем не менее…
— И, тем не менее, я готов к встрече даже с таким противником. — Калинов рассмеялся. — Вот только справлюсь ли?.. Ладно, продолжайте дежурить у засады. Может, кто-нибудь все-таки пожалует в гости?
Милбери был абсолютно серьезен.
— А вы не боитесь, шеф, что они после вчерашнего вечера уйдут на дно?
— Нет, —
— Кстати, — спохватился Милбери, — я узнал, когда родился Крылов… В два часа ночи.
Ночной ребенок, — подумал Калинов. — Кто-то когда-то сказал, что ночные дети рождаются в шатре дьявола. Ночь — пророчица несчастья…
Он вспомнил предутренний сон и сказал:
— Подготовь мне список всех питерских экскурсоводов, носящих имя Марина.
— Экскурсоводов? — удивился Милбери. Но, ничего не спросив, растворился в глубине потемневшего экрана.
Калинов подошел к рисиверу, поднял шторку и достал из ниши кобуру. Вытащил пистолет, сжал пальцами холодную рифленую рукоятку, взвесил.
Милбери в очередной раз оказался молодцом. Пистолет был как новенький, словно и не провалялся где-то несколько веков. Интересно, откуда Милбери его позаимствовал? Да еще в ночное время! Не иначе как с нарушением закона! Ладно, семь бед — один ответ!.. Впрочем, наверняка из Петропавловки. Из закрытого фонда, больше так быстро он никуда проникнуть не мог…
За завтраком Калинов размышлял о Лидии Крыловой. Кажется, опять судьба свела его с нею. И, кажется, опять в каком-то детективном действе. Странная дама, роковая для него, Калинова. Первая встреча с ней завершилась невероятно — началом новой жизни… Чем же завершится вторая?
После первой встречи он женился на Вите. Наверное, после второй он женится на Марине… Или на Норе.
Калинов улыбнулся, залпом допил кофе и обратился к тейлору за адресом.
Оказалось, Лидия по-прежнему живет здесь, в Петербурге. Странно, ему представлялось, что после истории с Дримлендом она должна была сменить место проживания.
Калинов узнал ее с большим трудом. Перед ним стояла совершенно седая женщина, невероятно худая и бледная, словно неведомый вампир выпил из нее всю кровь, однако до конца умертвить постеснялся и оставил такой — изможденной, высушенной, но живой. И по-прежнему гордо держащей голову. Впрочем, ведь ей должно быть не больше шестидесяти.
Кажется, она не узнала его. Или сделала вид, что не узнала. Она пригласила его в комнату, усадила на диван, а сама отправилась готовить чай.
Калинов встал и подошел к окну. Квартира Лидии находилась высоко, отсюда хорошо была видна панорама острова Котлин. Чуть ближе, как полусгнившие зубы неведомого гигантского животного, торчали из воды останки дамбы — печально знаменитого детища противоречивого двадцатого
Картинка была симпатичная, однако у Калинова вдруг испортилось настроение. Впрочем, вид залива был ни при чем: просто Калинов понятия не имел, как ему начинать разговор с Лидией. Он чувствовал себя слегка виноватым перед нею. Будто коварно разбил какие-то ее давние надежды. Он отвернулся от окна и тут же заметил на противоположной стене два голографических портрета: молодого мужчины с бородкой и ребенка. Калинов подошел поближе, присмотрелся. Ребенок скорее всего был Зябликом в нежном возрасте, а вот мужчина… Мужчина казался знакомым, где-то когда-то Калинов его уже видел.
— Две главные мои потери, — сказала сзади Крылова. Голос ее дрогнул.
Калинов оглянулся. Она стояла с подносом в руках и с тоской смотрела на портреты. Печать старости отчетливо проявилась на ее лице.
— Один бросил меня тридцать три года назад, другой — семнадцать, — продолжала Крылова. — Одного я не смогла удержать как жена, другого — как мать.
Она вздохнула и принялась расставлять на столе чашки с чаем, вазочку с печеньем и сахарницу. Аккуратно и целеустремленно, как будто это было главное дело ее жизни. Расставила, посмотрела несколько секунд и поменяла местами вазочку и сахарницу: по-видимому, первоначально созданный натюрморт ей не понравился.
— Садитесь, — сказала она. — В ногах правды нет.
Калинов сел, взял в руки чашку. Ему вдруг показалось, что он примчался сюда зря. Ничего он здесь не выкопает. Кроме собственного испорченного настроения.
— Так что вы хотели узнать от меня? — спросила Крылова.
— Видите ли, — начал Калинов, — я разыскиваю вашего сына…
— А с какой стати вы ищете его у меня? — Крылова была явно удивлена. — У него свой дом, жена.
Насколько мне известно, он в настоящее время на Земле, в отпуске.
— Дело в том, что жена не знает, где он находится.
— Вот как! — Хозяйка всплеснула руками и чуть не разлила чай. — Он сбежал и от этой вертихвостки? — Она визгливо рассмеялась.
«Кажется, мое сообщение доставило ей истинное удовольствие», — поразился Калинов.
— Я всегда считала, что он не будет с нею счастлив, — с торжеством заявила Крылова. — Хорошо, еще детей не наплодили…
— Вы в самом деле думаете, что это хорошо?
— Конечно, уж я-то своего сынка знаю… Весь в папочку! Недаром говорят: «Яблочко от яблоньки недалеко катится»!.. Я ему всю свою молодость отдала, а он даже спасибо не сказал… Да вы пейте чай-то, — спохватилась она, — вот печенье.