Искатели жребия
Шрифт:
— Без сомнения.
— Тогда я займусь кое-какой подготовкой… Нет-нет, никаких оперативных мероприятий! — сказал О'Коннор, заметив, как дернулся Калинов. — Только обработка компьютерной информации. Посмотрю, кто из наших подопечных, находящихся сейчас на Земле, мог бы пойти на такое дело. Хотя, честно говоря, на наших подопечных не похоже, наши из-за такой маленькой суммы и пальцем не пошевелят. Впрочем, в жизни все бывает… Когда твоя жена вернется, займемся этим делом вплотную.
— А есть шанс, что она вернется?
— Раз выкуп уплачен,
О'Коннор был ярым сторонником наказания методом стирания агрессивных экстремумов и сейчас сел на своего конька.
— А как с раскрываемостью киднэпов? — перебил Калинов.
О'Коннор поперхнулся и вернулся к действительности.
— По-разному… Если похитители действуют грамотно, следов они не оставляют. Через час твои денежки будут уже в кармане преступника. Можно, конечно, обратиться к руководству банка с просьбой наложить запрет на выдачу такой суммы по внутрибанковским причинам, но, во-первых, банк на это не пойдет без достаточных оснований — а представить основания мы уже не успеваем, — а во-вторых, преступник может снять со счета вместо пятидесяти тысяч сорок девять тысяч девятьсот девяносто пять или любую другую приемлемую сумму.
— А если обусловить запрет кодом получателя?
— Вот на это банк не пойдет ни при каких условиях. Это же нарушение закона о свободе передвижения капиталов… Тут потребуется решение суда. Пока ты его получишь, денег давно уже и след простынет.
— Получается, я тебя втягиваю в глухое дело?
— Если преступник окажется грамотным — да. Впрочем, моей службе все равно надо отрабатывать деньги, которые платят налогоплательщики.
Калинов нашел в себе силы улыбнуться:
— И все-таки забудь об этом, пока я не сделаю официального заявления.
О'Коннор внимательно посмотрел ему в глаза.
— Видишь ли, Алекс, ты снова меня не понял… Ты парень опытный, и я не собираюсь ничего от тебя скрывать… Я начну заниматься не делом о киднэпе, а предполагаемым убийством. Бывают ведь и такие исходы — особенно если похищение совершил новичок. Крайне редко, но бывают.
— Ну спасибо, успокоил! — Калинов фыркнул.
— Кому-либо другому я бы этого не сказал, — О'Коннор печально улыбнулся, — но ведь ты не мальчик в наших делах.
Калинов задумался, потом повторил:
— И все-таки ничего не предпринимай, пока я не обращусь к тебе официально… Или пока не будет найден труп.
Когда минула половина одиннадцатого, он запросил
— Ребята отыскали с десяток бабулек, отдыхающих вчера в Летнем саду.
— Ну и?.. — встрепенулся Калинов. Милбери виновато развел руками:
— Ничего. Кое-кто обратил внимание на беременную женщину в розовом костюме, однако это и все. Она гуляла, сидела на скамеечке, но, когда ушла, куда и с кем, никто не заметил.
— И выкуп до сих пор не получен, — тихо сказал Калинов.
— Не получен?! — удивился Милбери. — Странно… Может, похитителей что-то напугало?
— Нечего им пугаться! Вчера я вообще никаких активных действий не предпринимал. Да и сегодня, можно считать, тоже.
— Странно…
— Странно, — согласился Калинов. — И потому все происходящее мне очень и очень не нравится.
— Может, задействовать нашу агентуру у монистов?
Калинов встал из-за стола и принялся мерить шагами кабинет. У него опять начали дрожать руки, и он засунул их в карманы брюк. Милбери провожал его глазами и молчал, понимая состояние, в котором находится сейчас начальник.
— Нет, — сказал наконец Калинов. — Никаких активных действий!.. Честно говоря, я попросту боюсь.
Милбери понимающе покивал, и Калинов отпустил его, повторив:
— Никаких активных действий!
Когда Рэн удалился, он решил выяснить, откуда был передан текст послания. Никакой полезной информации выяснение не добавило: работали с уличного терминала Глобального Информационного Банка где-то под Стокгольмом. Служебным номером не пользовались — текст адресовался методом «на деревню дедушке», но это могло быть сделано и специально.
«Черт возьми, — подумал Калинов, — как все-таки просто у нас преступникам! Бросил несколько монеток в кассу терминала, и никакая Служба без опасности тебя никогда не отыщет! Правда, ни одно преступление не ограничивается бросанием монеток в кассу. Потому серьезные преступления всегда и раскрываются. Сядь преступнику на хвост, а дальше государственная машина размотает ниточку до конца. Впрочем, иначе и быть не может, иначе бы наш мир давно рухнул…»
Посидев еще немного, он попробовал взяться за работу.
Тейлор ожил в семнадцать часов.
Все послеобеденное время ушло псу под хвост: «взяться за работу» Калинов так и не сумел. В голову постоянно лезли самые идиотские мысли. То Калинову казалось, что Марина сама отправила утреннее послание, решив основательно помотать ему нервы, то он видел ее в своем воображении истерзанной и убитой. Почему-то с отрубленной головой и вспоротым кривой саблей животом…
Пока шипел принтер, он стоял у окна не дыша, словно боялся вспугнуть неведомого корреспондента. А потом, когда прозвучал сигнал об окончании приема, со всех ног бросился к аппарату.