Искатели

Удовиченко Диана Донатовна

Шум за кустами делался все тише, удаляясь. Лэй кинулся в ту сторону, вскоре вернулся и со смехом переспросил:

– Чудовище, говоришь? С копытами? А рога у него были?

– Откуда я знаю? – возмутился боцман. – Он же сзади напал, предательски.

Ушастик захохотал еще громче:

– Олень это был, самый обыкновенный.

– А на меня зачем напал?

– Ничего он не напал, – пояснил эльф, – наверняка сам испугался, когда человека увидел. Вот и лягнул с перепугу.

Боцман, злобно ворча, отправился к озеру, а к нам подошел Роману и заявил:

– Ты

как хочешь, но тут что-то неладное творится. Понимаю, конечно: родина предков, и все такое… Но трава в этом месте и вправду бешеная. Да тебя ж самого кто-то в воду кинул. Наверняка эти ваши эльфийские штучки с корнями. Вот и звери тоже…

Лис сегодня проявлял чудеса здравомыслия, так что я даже начала надеяться на возвращение хитрого, хладнокровного и умного вора, каким мы знали его сначала. Но увы – улучшение было кратковременным. Роману опять ушел в себя, потерял интерес к спору.

– Он дело говорит, – подхватил Ал, – этот остров тоже неправильный какой-то. Как и все остальные.

– Не может такого быть!

Лэй разозлился, стиснул зубы. Зеленые глаза метали искры, смазливая физиономия выражала крайнюю степень негодования.

– Почему не может? – спросила я. – Все острова, на которых мы побывали, неправильные. Некроманты сказали, это последствия битвы богов. И в первую очередь изменяется природа: растения, животные…

– Только не остров Гвиневры! – выкрикнул ушастик. – Ты что, не понимаешь? Гвиневра – и есть природа! Она не допустит… – неожиданно он осекся, словно пораженный какой-то страшной мыслью, уселся на траву и прошептал: – если жива…

– Кто? Что? – переспросил Ал.

Лэй молчал, поглаживая листья какого-то кустика. Я не стала расспрашивать друга. По опыту знала, когда он такой задумчивый, лучше его не трогать, только расфыркается, как больной енот. Потом сам все расскажет.

Больше никаких странностей не произошло. К вечеру последняя бочка была переправлена, моряки погрузились в шлюпки.

– А вы, господа, чего раскорячились? – вежливо спросил Дайф. – Особое приглашение нужно?

Ал с Лисом направились к шлюпке. Лицо Роману выражало облегчение, очень уж его пугал остров. Лэй не торопился, он прислонился плечом к скале, смотрел на заходящий Атик и о чем-то размышлял. Я немного поглядела на друга и уселась рядом, на прогретый за день валун.

– Мара, Лэй, вы чего? – крикнул Роману.

Вор устроился в шлюпке и ждал, когда ее кто-нибудь из нас столкнет на воду.

– Мы не идем, – сказала я.

Эльф поднял на меня взгляд, тепло улыбнулся:

– С чего это ты решила остаться?

– Ну не бросать же тебя одного, немощь ушастую, – ворчливо ответила я. – Заблудишься еще.

Я отлично понимала друга – еще как! Хорошо помнила благоговейный трепет, который охватил меня на острове Тира. Земля предков, как не погостить на ней, не пройтись по ее тропам? Я не могла отказать в этом Лэю. В конце концов, мы изучили все острова, что попадались нам на пути. Только вот все они были враждебны, и неизвестно, что можно ждать от прародины ушастого племени. Мало ли какие беды подстерегали здесь Лэя. Так на то нужны друзья, чтобы выручить.

– Возвращайтесь

на корабль, – сказала я Дайфу. – Передайте Клешне, пусть ожидает нас, как обычно.

– Как скажете, леди, – поклонился боцман. – Вы деньги платите, вам и решать, какой хре… то есть, каким делом заниматься.

Ал отошел от шлюпки:

– Я с вами.

– Нет, ну нет же! – плаксиво воскликнул Роману. – Ну почему все так плохо?

– Ты можешь вернуться на корабль с Дайфом и ребятами, – сказала я.

Боцман, уже сидя в шлюпке, которую толкали два матроса, смерил вора мрачным взглядом:

– Тесно у нас тут, как в борделе в праздничный день. Как бы господину Лису от такой давки за борт не выпасть…

Команда так и не простила вору выпадов в адрес капитана.

– Нет, на корабль не надо! – решился Роману. – Я с вами!

– Вот и славно, – обрадовался Дайф, бросая на берег холщовый мешок, – Здесь еще провизия осталась, жрите на здоровье. Вам на этот раз и сигнала подавать не надо, шлюпка имеется. А мы уж на рейде постоим, подождем…

Моряки поспешно отчалили, довольные тем, что покидают остров.

Я огляделась:

– Пора к ночевке готовиться.

Расположились прямо на берегу, в сотне ярдов от скалы с водопадом. Костер разводить не стали – не из чего было, а идти в лес по сумеркам не рискнули. Поужинали сухарями и солониной.

Наступила ночь, небо подернулось тучами, так что не было видно ни звезд, ни Тиль. Но темноту разогнали мириады разноцветных огоньков, загоревшихся в лесу – словно кто-то расставил по ветвям лампы и свечи. Там были большие звездочки и совсем крошечные, едва заметные точки. Одни сияли ярко и ровно, словно масляные фонари, другие – слабо мерцали, то загораясь, то потухая. Большинство из них оставались на месте, но были такие, которые передвигались, плавая в воздухе.

– Что это? – удивился Ал. – Светляки? Звериные глаза?

– Духи леса, – ответил эльф.

– Надеюсь, они не придут сюда, – пробурчал Роману. – А то знаю я таких. Вроде духи бесплотные, а так и норовят что-нибудь упереть…

Лэй вызвался дежурить первым. Сидел спиной к морю, вглядываясь в лес, переливающийся огнями всех цветов.

Засыпая, я услышала тихую песню без слов. Чьи-то голоса выводили нежную мелодию, в ней слышался шорох летнего ветерка, шуршание листьев, птичьи трели… Ничего удивительного, подумала я. Ведь это эльфийский лес, а у них без красивостей не обходится…

В середине ночи я проснулась и увидела, что Лэй все так же сидит, не отрывая зачарованного взгляда от леса. Кажется, ушастик не собирался будить меня, чтобы смениться с караула. Я поднялась, подошла к нему:

– Поспи, я посторожу.

Глаза эльфа были грустными:

– Почему духи не говорят со мной? Только поют. Но на мое обращение не отвечают. И по лесу не бродят. Я не могу их найти. Почему?

Я развела руками. Откуда мне, орке, знать о повадках лесных духов. Я об их существовании-то узнала от мальчишки. Но ушастику и не требовался ответ. Вздохнув, он улегся на мое место и уснул, бормоча: «Что-то не так. Здесь что-то не так…»