Искатели
Шрифт:
В течение двух дней Андрей посвящал Усольцева во все подробности своих замыслов и вглядывался в его бледное рыхлое лицо. Неужели же все, что грызет его самого день и ночь, не отпуская ни на минуту, не взволнует этого человека?
Усольцев, заложив руки за спину, наклонялся над смонтированной на столе схемой, проверяя связь отдельных узлов. Он согласно кивал, понимая каждое положение Лобанова как приказ. Изредка он переспрашивал что- нибудь, не возражая, не выказывая своего волнения. Он добросовестно старался понять и, поняв, соглашался без рассуждений.
Назло Андрей спрашивал в упор: какой вы предлагаете выбрать метод таких-то испытаний?
— А в литературе ничего нет по этому вопросу — осторожно осведомился Усольцев.
— Нигде и ничего, — злорадно говорил Андрей.
Усольцев старательно поправлял галстук. Маленькие бесцветные глаза его избегали смотреть на Андрея.
— Да… — задумчиво говорил он и умолкал. Андрею никогда не удавалось проследить, сколько времени могло длиться это молчание. Обычно, потеряв терпение, он первый нарушал его, и Усольцев облегченно кивал головой.
Нельзя сказать, чтобы Усольцев не заинтересовался прибором. Азарт Андрея все же захватил его, но он словно умышленно пятился. Протестуя, Андрей тем не менее понимал его. Волей судьбы, может быть впервые за много лет, Усольцев попадал из темного уютного уголка на центральный перекресток интересов лаборатории. Он боялся простудиться на этом сквозняке событий, его тревожило — какую работу хотят поручить ему.
Вначале Андрей, мысленно махнув рукою, решил передать Усольцеву снятие характеристик, а потом передумал: «Какого черта я буду церемониться? Пусть делает то, что нужно, а не то, что его устраивает».
Следуя своему правилу поменьше приказывать, он посвятил Усольцева в распределение обязанностей внутри группы. На долю нового сотрудника выпадала разработка быстродействующего переключателя. Отсутствие переключателя могло задержать испытание прибора. Переключатель требовался особый, по своей скорости отличный от существующих.
— Вы, кажется, говорили, Андрей Николаевич, что необходимо также доработать усилитель? — спросил Усольцев, нервно приглаживая жидкие волосы.
— К сожалению, еще не готов расчет, — сказал Андрей. Он по смотрел на часы. — Простите, я тороплюсь. Приступайте к переключателю немедленно, мы без него как на привязи. Да, вот еще — не стоит тратить время на розыски всяких статей. У нас никто никогда таких переключателей не делал, — подчеркнул он.
Кончик носа Усольцева покрылся мелкой испариной.
— Андрей Николаевич, но ведь я тоже не занимался такими переключателями.
Андрей молча собирал разложенные на столе чертежи.
— Может быть, разрешите подогнать существующий тип? — цепляясь за последнюю надежду, спросил Усольцев.
— Ничего не выйдет, — жестко сказал Андрей.
На минуту ему сталь жаль Усольцева. Кусая губы, он завязал папку, подошел к Усольцеву, положил ему руку на плечо.
— Институты у нас не готовят специалистов по переключателям. Лиха беда начало. Где не выйдет — поможем.
Вспомнив об усилителе,
— Смородин на совещании. Кто его спрашивает?
— Лобанов.
— Андрей Николаевич? Здравствуйте.
Это была Анечка. Узнав, что Андрей беспокоится о расчете, она попросила подождать и через несколько минут сказала:
— Нашла у него в бумагах, на столе. Ваша тетрадь. Вот исходные данные, Андрей Николаевич, больше ничего нет. А вот еще… модель ваша здесь лежит, и больше ничего. Да, боюсь, что он еще не начинал.
Андрей тут же бросил все дела и поехал в НИИ.
«Не может быть, — твердил он дорогой. — Смородин уверял, что все почти готово. Тут какое-то недоразумение. Недоразумение?..»
Разговор с Дмитрием Алексеевичем не выходил у него из головы. Слишком много случайностей…
У проходной его встретила с пропуском Анечка.
— Так и есть, он даже и не принимался, — сказала она на ходу, еле поспевая за Андреем.
Они застали Смородина в большой светлой комнате, где кроме него находилась еще чертежница. Смородин сидел на ручке кресла, держал в руках газету, проверяя таблицу выигрышей. Увидев Андрея, он вскочил и пошел ему навстречу, приветливо улыбаясь.
— Вновь я посетил сей уголок земли, — проговорил он. — Присаживайтесь, Андрей Николаевич. Вижу, вижу, вы в воинственном настроении. Эта предательница выдала меня с головой, — погрозил он Анечке.
Смородин и не думал отпираться. С веселой откровенностью он признался — все некогда было, полагал, вот-вот освобожусь. Вкручивал вам по привычке. Мы привыкли вкручивать нашим заказчикам. Бейте, режьте меня.
Он стоял, расставив ноги, одна рука в кармане, другая почесывала затылок. Эта поза и шаловливая улыбка говорили: ну, вот я таков, легкомысленный, но милый шалопай, вот я весь перед вами, разве можно сердиться на меня?
— Вы понятия не имеете, как вы подвели меня, — упавшим голосом сказал Андрей.
Смородин сочувственно вздохнул:
— План трещит? Как-нибудь отчитайтесь. Вы, производственники, мастаки на этот счет. — Он вовремя переменил тон и сказал: — Дорогой Андрей Николаевич, ежели это так серьезно, бросаю все, полностью переключаюсь на ваш конденсатор.
Он нагнулся, перелистывая настольный календарь. В эту минуту Андрей случайно взглянул на Анечку. Она предостерегающе помотала головой.
Андрей испытующе посмотрел на гладкое, розовощекое лицо Смородина.
— Не стоит беспокоиться, — сказал он, — верните мои мате риалы.
Смородин замахал руками. Он торжественно обещает. Он должен искупить свою вину. Все равно — кому сейчас Лобанов поручит этот расчет?
— Найду.
— Ну и прекрасно. А я тоже сделаю. Посмотрим, кто скорее. Андрей заколебался. Хорошо… Где его тетрадь, он спишет исходные данные.
— А у вас не осталось копии? — быстро спросил Смородин. Анечка досадливо забарабанила пальцами по столу.
— Между прочим, Анечка, вас вызывал Тонков, — живо обернулся к ней Смородин.