Искажение[СИ, роман в двух книгах]
Шрифт:
Василиса аккуратно отхлебнула из своего стаканчика, поставила его на тумбочку и только после этого сказала:
— Всё не так, Валерий Петрович. Обычные туристы, ну, или бродяги новомодные какие из наших, первым делом в такой ситуации "элку" показывают, что б ни у кого сомнений не вызывать. А если, не дай бог, "элка" утеряна, то стремятся её восстановить. А значит, идут в ближайший город, к ближайшему начальству. У этих с собой личных карт не было. Но и к начальству они особо не рвались.
— Тогда почему же майор Семенов их своими посчитал? — уточнил Вяземский.
— По поведению, видимо, — пожала хрупкими плечиками
— Понятно, — кивнул Вяземский. — Будем надеяться на опыт Анатолия Владимировича, но при этом…
— При этом пока ни в комендатуре, ни где-то еще путешественники не появлялись, — дополнила Василиса. — А в городе они уже больше двух часов.
— Откуда сведения?
— Доложили из аэропорта, их ведь вертолетом туда забросили, — пояснила Василиса. — Они через общий зал вышли на улицу и потом двинулись пешком в город. Никто их не ждал, не встречал, да и они никого не искали и не ожидали.
— Это что ж — опять наш добровольный помощник старается? — доброжелательно усмехнулся старший лейтенант.
Добровольным помощником в аэропорту работал заместитель начальника, бывший капитан-истребитель, по состоянию здоровья перешедший с военной службы в наземное обеспечение гражданской авиации. То есть, первоначально-то он так и остался в ВВС, но Родина позвала на усиление в Белуджистан, и вот теперь бывший капитан командовал диспетчерами, заправщиками, электриками и вообще всеми работягами в аэропорту, связывающим "горячую" провинцию Персии с Родиной. При этом, по собственной инициативе и очень удачно, надо сказать, капитан сбрасывал информацию о мелких и крупных происшествиях, неожиданных гостях аэропорта, о "залетах" военных и штатских в его владения, в особый отдел комендатуры. Реальной пользы от его информации было немного, разве что состояние дел в аэропорту Вяземский представлял себе так, будто работал там самолично.
— Конечно, кто же еще обратил бы внимание на наших фигурантов? — сказала Василиса.
— Считаете их уже нашими по подведомственности? — поинтересовался Вяземский и тут же подумал вслух: — И что же теперь с ними делать? Объявить в розыск по городу? Или…
— Думаю, что "или" будет лучше, — ответила Василиса. — Если это в самом деле обыкновенные, но чудаковатые ребята, как решил майор Семенов, то погуляют в городе и придут или к нам, или в гостиницу. Думаю, уже к вечеру мы об этом узнаем. А бегать и ловить их просто потому, что они из аэропорта не явились в особый отдел…
Женщина чуть презрительно сморщила носик, изображая "фи". Конечно, гоняться за свободными гражданами свободной страны с единственной целью спросить: "А не надо ли вам чего?" было бы смешно. Тем более, судя по заключению дивизионного особиста и добровольного помощника из аэропорта эти люди вполне могли сами постоять за себя в критических ситуациях. Кстати, без такой способности они вряд ли бы добрались до Белуджистана.
— Отпечатки-то их взяли уже на всякий случай? — уточнил Вяземский.
Василиса покачала отрицательно головкой:
— Тут прокол, Валерий Петрович. Никакой возможности не было. Отпечатки их только в караульном вездеходе и транзитном вертолете. И тот, и другой уже вне зоны досягаемости. А вездеход лучше так вообще не считать, там после дегазации никаких отпечатков
Конечно, "живые" отпечатки пальцев нежданных пришельцев сразу бы решили многие вопросы и надуманные, и не очень. Но — во-первых, пришельцы сейчас не представляли никакой угрозы, будь они трижды империалистическими шпионами ("Потом у ребят извинения за такие мысли попрошу", — покаянно подумал Вяземский, этот вариант принимая только, как излишнюю перестраховку), а, во-вторых, Василиса приготовила своему начальнику гораздо худший сюрприз.
— Это еще не все, Валерий Петрович, — сказала секретарша, вновь наполняя стаканчики.
— А еще сегодня кошка родила вчера котят, — с легким вздохом пробормотал старший лейтенант, готовясь, как минимум, к кастрации, а максимум — понижению в звании за допущенные недостатки в работе: умела Василиса приберегать самое плохое на посошок.
— А еще сегодня транзитом с московского рейса через Тегеран прилетел ревизор, — чуть улыбнувшись сообщила женщина. — И, надо полагать, не для того, что б армейские склады проверять. Похоже — из Контрольного отдела человек.
— Профессор накапал? — кисло предположил Вяземский и тут же спохватился собственной глупости.
Профессор-археолог возглавлял небольшую, всего-то пять человек, экспедицию, занимавшуюся какими-то изысканиями в районе как раз танковых полигонов. Впрочем, до поры танки и профессор в противоречие между собой не вступали, заблаговременно расходясь во времени и пространстве. Только вчера уже поздно вечером профессор разыскал Вяземского в местной гостинице, где особист любил появляться вечерами, и где частенько собирались свободные от дежурств офицеры, что бы послушать байки не так давно приехавших гостей. Профессор, с виду такой цивильный и слегка безалаберный, в очках и с короткой, густой бородой, вцепился, как клещ в старшего лейтенанта, требуя то ли вообще отменить учения в двести девятой, то ли выставить отдельный пост возле какого-то, ну очень ценного для его науки склепа на территории полигона.
Кажется, профессор грозил Вяземскому и Верховным Советом, и Контрольным отделом, и даже карами небесными. Настроившийся в тот момент сходить в сауну, старший лейтенант посоветовал научнику обратиться прямиком к командарму генералу Львову, ибо о времени и местах боевых учений особый отдел комендатуры только уведомлялся, и никто мнения старлея об этих мероприятиях, согласованных, как и положено, с Генеральным штабом, и не думал спрашивать. А профессору было все равно, кому жаловаться и с кого требовать; совершенно не ориентируясь в армейской табели о рангах, он готов был изливать свое негодование и первому попавшемуся на пути рядовому-срочнику, если за время своего пребывания в Белуджистане, в контакте с военными, не выучил, что начальством в армии является тот, у кого на погонах есть звездочки. А старлей Вяземский был хорошо знаком профессору, с начальником особого отдела приходилось согласовывать и время и маршруты движения при выездах экспедиции в пустыню. Вот только согласование это носило на сто процентов перестраховочных характер: должен же хоть кто-то знать, где искать экспедицию, буде, не приведи господи, она затеряется в песках.