Искры и зеркала
Шрифт:
«Дора, – перед внутренним взором, обжигая, засветились буквы сообщения, – это Роберт. Координатору каюк, за слова отвечаю. Тут ты кое-что высылала, я просмотрел систему обороны «больнички». Могу вашего Айболита на раз-два расщепить, свое имя вспомнить не успеет. У меня группа поддержки серьезная. Который год на его бизнес зубами щелкают. Мы с Лансом рядышком квартируем. Минут пять нужно до вас добраться, еще столько же – оборудование развернуть, настроить. Пока «вечного мигранта» успокаивал, вопрос изучил, технические непонятки проработал. Так как,
Подключив функцию автонабора текста, Дорофея осторожно ответила.
«Бета вернулся с тремя мигрантами – помощниками координатора и друзьями Дельты. – Дарья Фелисия только возмущенно фыркнула. – Сейчас со мной разговаривать будут».
«Мы в машину сели, отчаливаем, – продолжал отчитываться Ноэль. – Тебя я запеленговал, остальных выловлю, не бойся. Есть еще новости?»
«Нет, – прикрыла она свою подселенку. – Жду тебя».
«Задание понял», – отрапортовал он.
Интересно, удастся ли Роберту?…
«Веришь в Бога?» – вдруг спросила Дельта, щедро делясь очередной порцией воспоминаний – таких же безрадостных и неприятных. Ясно, что специально настроение портит, выгребая весь мусор, но приходится терпеть.
«Ни разу».
«Я тоже, – пожаловалась подселенка. – А так хочется справедливого возмездия всем им…»
Волны беспокойства нахлынули на Дору потянули в о водоворот презрения и ненависти к ее коллегам.
«Ты же с ними была заодно?» – не поняла ее метаний девушка.
«Не по своей воле. – Сущность Дельты заворочалась, пытаясь захватить контроль над телом. Но Дорофея твердо решила: на жалость не поведется, к себе не подпустит. Не стоит такое чудище сочувствия. Дельта разочарованно «вздохнула» и продолжала. – Они по доброй воле согласились с идеей создания Эдема, подчинились координатору. Я же хотела спокойной жизни, любви, понимания…»
«Врешь». – Дорофея быстренько связалась с Робертом, получила его подтверждение готовности и решительно вышла в коридор.
Там суетился персонал. Трое врачей на каталке везли бесчувственное тело, опутанное проводами и трубками капельниц. У лестницы, судя по гримасам, остекленелым глазам и беззвучному шевелению губ, вдребезги разругались два «белых воротничка». Топтались друг напротив друга, подергивались, перенеся выяснение отношений в виртуал. Дорофее по старой привычке даже захотелось подсмотреть. Нет, некогда.
– В Фучжоу отказали в аренде! – крикнул чей-то голос с лестничной площадки, – В Чите мэр попросил освободить филиал! Куда хуже-то?
Крикуну кто-то тихо ответил, но даже усиленный чипом слух не разобрал смысл сказанного.
Сменилось освещение в коридоре: тревожный оранжевый свет заалел, замигал, выводя спорщиков из транса. Вон как затопотали по лестнице!
«Вру, – полюбовавшись царящим вокруг возбуждением, призналась Дарья Фелисия. – Но мои коллеги слишком долго ждали. Пока-а разрабатывали «семена изменений», пока-а-а выбирали достаточно развитый мир, чтобы отправить в космос «метеориты». А потом отсчитывали годы, когда
«Не прощается», – машинально согласилась с ней Дора, здороваясь с встретившимся в коридоре врачом.
– Госпожа Ярис, – окликнул ее доктор, – Бета желает видеть вас в своем кабинете. Проводить?
– Я знаю дорогу, спасибо, – улыбнулась ему девушка. «Значит, уже договорились по моему поводу – казнить или миловать, – хмуро заметила Дарья Фелисия. – Эти на твою сказочку не купятся. Отойди, взрослые поговорят».
Пришлось потесниться. Она права, не стоит рисковать. Тем более пришло предупреждение от Роберта:
Готовность – без двух минут. Выбери место и не сходи с него, я тебя запеленгую, не трону.
Дарья Фелисия величественно шагнула из полутемного коридора в море света. Вон они – все трое, ничуть не похожие на себя прежних, но еще узнаваемые по взглядам, позам, чему-то неуловимому, присутствующему в каждом человеке, позволяющему с первого взгляда составить о нем впечатление.
Смешливый невысокий Левон, самый старший из их компании. Некогда именитый академик, яро противившийся участвовать в проекте «по вызову антинаучной галиматьи», он превратился в мрачного высоченного азиата в струящемся до пола плаще, с ритуальным клинком у пояса. Такое оружие дозволено лишь высшим чиновникам. Да и порода, благородная кровь в Левоне чувствовалась куда сильней, чем прежде.
Белокурая, вечно краснеющая скромняга Лида, которую Дельта опекала от скуки, сейчас щеголяла татуировкой сражающихся тигров на левой щеке. Белоснежная полицейская форма с золотыми знаками отличия вызывала уважение и зависть.
Шурочка, язвительная стервочка, которую Дельта была готова удавить еще в начале тридцатых, носила алую рясу проповедника одной из многочисленных сект, расплодившихся в последние годы. Посох, за считаные доли секунды превращающийся в лазерное ружье и электрошокер, опирался на терминал – тот самый, который Дорофея взломала меньше часа назад.
Все трое выглядели раза в полтора старше Беты. Еще бы, жили здесь вторую жизнь – сытую, комфортную. Дора съежилась от неприязни и зависти Дельты к своим коллегам.
На Дельту троица смотрела холодно, настороженно, не без основания ожидая подлянки.
– Удачно пристроились, – медленно произнесла Дарья Фелисия, изучая их ухоженные лица.
– По какому поводу ты нас собрала? – Шура уселась в кресло Беты, расправила складки на алой рясе, скрестила на груди руки. – Соскучилась? – насмешка была слишком явной, чтобы ее стерпеть.