Искры и звёзды

Лекомцев Александр

Комфортные каюты…

Я стою угрюмо,

Сложив в часы минуты.

Мокрый я, что рыба,

На душе – остуда.

Снова я не прибыл

Рейсом ниоткуда.

Ресторан под боком,

Что зовут «Волною».

Как Владивостоку

Встретится со мною?

Водки триста граммов

Выпью сходу, сразу,

Познакомлюсь с дамой

Я с плавучей базы.

Еду миловаться

Я к прекрасной

даме.

Ей надо оторваться

По большой программе.

Скажет безучастно

Дама с ясным взором:

«Не грусти напрасно.

Ты прибудешь скоро».

Как же ты коварна,

Милая подружка.

Дулю санитарам

Из большой психушки!

Ухожу бесследно,

В радости беспечной

К морвокзалу еду.

Долго ждал я встречи.

* * *

В небе чёрном паутиной

Растянулся млечный путь…

Заклинаю, Антонина,

Встреч у моря не забудь!

Ты – судьба моя земная,

Потому нас разлучит

Сам Господь. Он, много зная,

Помнит, видит и… молчит.

Он позволил нашей встрече

На мгновенье расцвести…

Затеряемся мы в млечном

И единственном пути.

Там сольются наши души.

Здесь мы встретились не зря,

Чтобы слышать, чтобы слушать,

Ничего не говоря.

Век наш делится на крохи,

То, что грустно, не смешно.

Наши выдохи и вздохи,

Как мгновение одно.

Яркий миг того, что было,

Звёзды неба сохранят.

Может быть, меня любила

Ты сто тысяч лет назад.

Над водой скажу морскою,

В стонах волн, в их голосах,

Что не будет мне покоя

Без тебя и в небесах.

Это сон, короткий очень.

Антонина, ты поверь,

Мы, пройдя сквозь дни и ночи,

Не расстанемся теперь.

Дом наш там, над головою,

Там любовь – и смех, и стон.

Там извечное, живое.

Здесь – иллюзия и сон.

Мы уйдём из сказки строгой

Сквозь поток ночей и дней

Дальней млечною дорогой,

Я найду тебя на ней.

В НАЧАЛЕ ДНЯ

Волной на шее синее кашне,

Над ним – мои пылающие щёки…

Я не в бурлящем, разноцветном сне.

А в городе страстей – Владивостоке.

Я в городе поэзии моей,

С которой выпадает жить немирно.

А в беззаботность иллюзорных дней

Мне вериться, но только лишь пунктирно.

Мой

мир реален – это не кино,

Пусть для иных он жест или причуда,

И якорем, опущенным на дно,

«От имени народа» я не буду.

Под дудочку пахучего хорька

Плясать и петь я вовсе не намерен.

Для большинства – он гений на века,

А для меня коварный сивый мерин.

Я в мороси морской слегка продрог,

Я одинок в сплошной людской лавине.

День начат и не будет без дорог,

Моих дорог, неведомых отныне.

Пусть недруги в меня не влюблены,

Закрыли мне все выходы и входы…

С утра уже объелись белены

На почве моей внутренней свободы.

Иду себе в кашне своём вперёд,

Наглею и зверею с каждым годом.

Владивосток упасть мне не даёт.

Поэзия моя отсюда родом.

* * *

Вдоль, по Лянчихе-реке,

Я бегу вприпрыжку.

Не с синицей в кулаке,

А с журавлём под мышкой.

Убегаю от друзей

И подруг, конечно.

Путник скромный, не глазей

На меня с усмешкой.

Не любуйся, паренёк

На мои привычки!

Лучше сядь ты на пенёк

И попей водички.

В Лянчихе чиста вода,

Не выпита кукушкой…

Люди Владика сюда

Часто ходят с кружкой.

Воду пьют без куражу

Женщины, мужчины.

С журавлём я здесь брожу.

Есть на то причины.

Я решу проблемы сам

На Богатой Гриве.

Я гуляю по лесам

В яростном порыве.

Журавля я сохраню,

Потому в дороге.

Не попасть ему в меню

Старым пням двуногим.

Благодатная земля,

Чистая водица.

Здесь, на речке, журавля

Не склюют синицы.

Мракобесие долой!

Заявляю рьяно:

«Он под мышкой, под полой,

Под моей охраной».

* * *

Пусть меня заклюёт воробей!

Я лежу, я блаженствую в яме.

Ты ко мне одеяло прибей,

Дорогая, большими гвоздями.

Ты любя прибивай, не спеша,

С неуёмной и пламенной речью.

Пусть твоя озарится душа,

Задрожат от волнения плечи.

Пусть раздавит меня грузовик,

Пусть шофёр рассмеётся, страдая…

Но я верю в торжественный миг,

Что не встречу тебя никогда я.