Искупление Габриеля
Шрифт:
В конце июля супруги приехали в свой дом в умбрийской деревне близ Тоди. Вилла стояла рядом с фруктовым садом. Возле виллы был панорамный бассейн, вокруг которого росла лаванда. Воздух был напоен лавандовым ароматом. Джулии захотелось, чтобы и их постель пахла лавандой. Она сорвала несколько веточек и положила их под простыни.
Проснувшись на следующий день, она увидела, что в постели лежит одна. Это ее не удивило. Солнце уже стояло высоко в небе, а на подушке, хранившей запах одеколона
С добрым утром, дорогая!
Ты так сладко спала, что я не решился тебя будить.
Я поехал в Тоди на рынок.
Если тебе что-то понадобится, звони мне на мобильник.
С любовью,
Г.
P. S. Ты обворожительна.
Джулия улыбнулась. Просто записка, похожая на множество других, которые писал ей Габриель. Но в нижнем углу, словно в качестве живописного постскриптума, был маленький карандашный набросок: спящая Джулия, запечатленная в профиль, а под ним надпись: «Моя Беатриче».
Она и не подозревала, что Габриель умеет хорошо рисовать. Хотя, если учесть его разносторонние дарования, в этом не было ничего необычного. Набросок так понравился Джулии, что ей захотелось вставить его в рамку.
Улыбаясь, Джулия прошла босиком к шкафу с одеждой. Ей не хотелось одеваться, и она ограничилась рубашкой Габриеля, застегнув лишь несколько пуговиц. После этого она полезла в ящик комода за носками.
Снизу послышался голос Габриеля, звавший ее. Джулия весело сбежала по ступенькам.
– Привет, дорогая, – сказал он, целуя жену в лоб и ставя на стол пакеты с продуктами. – Ты замечательно выглядишь.
Освободив руки, Габриель погладил ее по одной щеке, затем по другой, а потом заключил в крепкие объятия.
– Хорошо спала? – спросил он.
– Отлично. Давно не спала так крепко. Я уже молчу про Ассизи с их спартанскими кроватями. – Она поцеловала кадык мужа. Габриель чуть поежился, словно от щекотки. – Спасибо за рисунок.
– Не стоит благодарности.
– Я не знала, что ты умеешь рисовать.
– Дорогая, если бы я мог, я бы написал тебя красками. И не кистью, а пальцами.
– Не дразните меня, профессор. Всякий раз, стоит мне подумать о красках, я вспоминаю нашу «живопись» на полу в Селинсгроуве. У меня внутри все вспыхивает. – Джулия шутливо надула губы.
– Обещаю, что я подумаю об этом. Потом. – Габриель разжал руки и озорно улыбнулся. – Мне нравятся твои носочки.
Джулия глянула вниз и скрестила
– Носки с ромбическим узором – это ужасно сексуально.
– Согласен. Приятель говорил мне, что ромбические носки созданы для соблазнения.
– Странные у тебя приятели, – покачала головой Джулия и потянулась к блюду за виноградиной.
Габриель раскладывал привезенные продукты, краешком глаза поглядывая на Джулию.
– У тебя счастливый вид, – заметил он.
Джулия уселась на разделочный столик, покачивая ногами.
– А с чего мне быть несчастной? Конференция прошла успешно. Мы потрясающе провели время в Риме и Ассизи. У меня любимый и любящий муж, и у нас с ним потрясающий дом в итальянской провинции. Да я счастливейшая женщина во всей вселенной.
– Во всей вселенной? – вскинул брови Габирель. – М-да, обитатели соседних галактик сгорают от зависти, слыша это.
Джулия шутливо пихнула его ногой, облаченной в носок с сексуальным ромбическим рисунком:
– Какой же ты зануда.
Габриель повернулся к ней и закинул ее ногу себе на плечо. Чтобы не опрокинуться, Джулия уперлась локтями в поверхность стола.
– Как ты меня назвала? – спросил он, разыгрывая гнев, однако сапфировые глаза весело блестели.
– Я… назвала тебя занудой.
Он изогнул одну бровь:
– Значит, я зануда? А разве зануда умеет делать так?
Его пальцы принялись щекотать ей подъем ноги.
Когда с губ Джулии сорвался удовлетворенный вздох, Габриель снял ее носки и перебросил через плечо.
– А теперь посмотрим, сумеешь ли ты распалиться без краски на полу, – негромко произнес он, и от тембра его голова у Джулии по телу побежали мурашки.
Он водил пальцами у нее под коленом, пока она не застонала.
– Джулианна, – прорычал Габриель, а его глаза так и плясали.
– Д-да.
– Оказывается, ты не надеваешь трусики.
Его палец путешествовал по внутренней стороне ее бедра. Вверх-вниз, вверх-вниз. Ритм движений был спокойным, однако дыхание Джулии участилось.
– Зануды не отличаются умением заниматься любовью, – сказал Габриель, дотрагиваясь до ее рта.
Джулия разомкнула губы, приняла его указательный палец и, немного пососав, вытолкнула обратно. Габриель ей подмигнул и провел влажным пальцем по внутренней стороне ее бедра.
– Разве зануда догадается сделать так?
Он наклонился и стал дуть там, где только что водил пальцем. Когда Джулия вздрогнула, он лукаво улыбнулся и повторил те же движения своим носом.
Встав, Габриель принялся жадно целовать Джулию, затем резко отодвинулся. Она не успела и рта раскрыть, как он встал перед ней на колени.