Искупление. Часть вторая
Шрифт:
— Мать? — потрясенно спросил он лес, лес ответил шорохом ветвей.
Мужчина мотнул головой. Она же приняла! И… и она его мать! Как женщина может причинить боль своему ребенку, сыну, которого столько лет не видела? Пришла и увела Даиль. Почему жена решила пойти за той, которой она не доверяла? Чтобы сделать приятному ему, зачем же еще… Флэй горько усмехнулся. Но тут же снова взял себя в руки и продолжил путь по цепочке из каблучков.
Наконец, он дошел до места, где увидел обломанные ветви куста, сбитый лист. Здесь боролись… Подобно волку, шел мужчина по следам, отмечая:
Флэй выдохнул, только сейчас осознав, что ожидал увидеть того, от кого он увел свою голубку два месяца назад. Нет, таргарский пес не скакал бы на лошади, это кто-то из своих.
— Аргат, — рыкнул сын Белой Рыси. — Шаман?
Да, мог быть и человек шамана. Волгар никогда не страдал мягким нравом и тягой к прощению. С ним ссориться было себе дороже. Мог отомстить и похитить ту, из-за которой получил удар по своей репутации. Мог. И мать могла решиться на такое под влиянием шамана. Что он мог напеть женщине, свято верившей каждому слова хранителя традиций племени?
— Проклятье рода, — усмехнулся Флэй. — Или мне. Этого должно было хватить. Удавлю старого пса, — рыкнул мужчина и направился в сторону поселения племени Рысей.
Ворота в поселение были открыты, и Флэйри пересек их, не обращая внимания на приветственные крики дозорных. Он не смотрел по сторонам, быстрым шагом направляясь в сторону дома шамана.
— Флэй! — окрикнул его старший брат.
Мужчина не обернулся, он остановился лишь в центре поселения, осматриваясь по сторонам. Волгара он заметил недалеко от дома своей матери, с которой тот разговаривал. Ярость жаркой волной поднялась в груди сына Белой Рыси. Он скинул с плеча лук, наложил стрелу на тетиву и сделал еще несколько стремительных шагов. Вскинул лук, и тетива тонко звякнув пустила оперенное жало.
Шаман вскрикнул, когда его широкий рукав оказался пришпилен к стене дома. Флэй тут же пустил вторую стрелу. Волгар успел заметить его, вскинул руку, но новое жало точно пробило рукав, и шаман оказался распят на стене дома матери Флэйри.
— Флэйри! — закричала она, бросаясь к сыну.
— Не подходи ко мне! — отчеканил сын, и женщина застыла, так и не добежав до него.
Флэй приблизился к шаману и снова вскинул лук.
— Где она? — тихим пугающим голосом спросил он.
— Флэйри, сын Годэла, остановись! — сильный голос старейшины раздался сзади.
Флэй развернулся на каблуках, не опуская лука, и острие стрелы оказалось нацелено в грудь старейшины.
— Где моя жена?! — громко повторил свой вопрос мужчина. — Куда вы дели мою Даиль?
— О чем ты говоришь? — изумился старейшина. — Опусти лук.
Флэйри вновь развернулся в сторону шамана.
— Отвечай, пес, — и новая стрела, вжикнув, впилась точно между ног шамана, едва не впившись в то, что уже давно не грело чресла старца, вновь пробив его длинную рубаху.
— Она наше проклятье, сынок! — не выдержала мать. —
— Я уже женат, — отрезал Флэй, вновь натягивая тетиву. — Где моя жена?
— Что происходит? — Бэйри встал рядом с братом, прикрыв его спину.
— Мать увела Даиль, — ответил Флэйри, и взгляды "рысей" обратились к женщине.
— Волгар видел предсказание, — с достоинством произнесла старая "рысь". — За этой женщиной придет сам Злой Дух, он погубит племя, будет жечь огнем. Я всего лишь спасла их.
— Ты рассказал про таргара? — Флэйри обернулся к брату.
Тот сузил глаза и взглянул на шамана.
— Волгар спрашивал, что я знаю про Даиль. Он сказал, что хочет знать больше о той, кто скоро войдет в племя, — ответил Бэйри. — Так вот зачем тебе нужно было знать? Чтобы рассказать нашей матери о предсказании?
— Я говорю, что вижу, — гордо ответил старец. — Звезды сказали, эта женщина — проклятье, посланное Злым Духом детям Белой Рыси. Священное пламя было осквернено руками пришлой.
— Ложь, — отчеканил Флэй, и следующая стрела воткнулось над головой шамана, сорвав седую прядь. — Только ты знаешь секрет Священного пламени. И если сейчас пламя жжет, это твоих рук дело.
— Флэйри, опомнись! — воскликнула мать. — Что ты говоришь? Это дыхание Великой Матери, только она решает, каким его подарить своим детям.
— Нас с Даиль оно не опалило, согрело добрым теплом. Волгар, тебя обожгло дыхание Белой Рыси? Уж не потому ли, что Мать гневается на тебя, что ты противишься ее решению? — спросил Флэй, глядя в глаза шамана.
Волгар отвел взгляд, но не опустил.
— Это месть, старик, — продолжал Флэй. — Месть за то, что все увидели, что не только ты можешь говорить с Великой Матерью. Месть за то, что я ослушался тебя. Но за что ты губишь женщину, чья вина лишь в том, что она полюбила сына Великой Матери? Куда ты ее дел? — новая стрела легла на тетиву.
Рыси все еще не подходили к нему, слушая слова того, кто обвинял, и кого обвиняли. Старейшина пока не подал знак, и воины держали свои луки за спинами. Бэйри оглядывал соплеменников, но так и не отходил от брата. Немного поколебавшись, к ним подошел средний брат — Дэйри. Флэй не обращал ни на кого внимания.
— Сдохни, пес, — тетива натянулась…
— Аргат! — вскрикнула мать, и все вновь посмотрели на нее. — Аргат из племени "Медведей" приходил через несколько дней, как вы ушли в лес.
— Точно, — вдруг встрял один из воинов. — Приходил, мы не пустили, но Волгар вышел, и они разговаривали. Потом Волгар еще раз покидал поселение, взяв с собой Гаммель, — и опять все взгляды обратились к матери трех братьев. — Сегодня она одна ушла. Мы еще подумали, куда это старуха решила уйти, когда дров на зиму уже заготовили, грибов и ягод нет.
— Волгар свел меня с Аргатом, он следил за сторожкой и сказал, что Флэя нет, — негромко проговорила старая "рысь". — Я всего лишь хотела спасти своих детей и внуков. Спасти всех "рысей".