Искупление
Шрифт:
Не знаю, почему он сделал это после стольких лет игнорирования. Моя семья была неблагополучной. Я перестала пытаться понять их много лет назад. Мой брат Пайк умер несколько недель назад, оставив мать с разбитым сердцем, а затем пошли слухи, что моя сестра была убита другой преступной семьей, когда еще была младенцем, так что осталась только я.
Я чувствовала пустоту в сердце из-за этого, хотя отец никогда не говорил ни слова о том, что я — их разочарование. Его слова всегда были холодными и равнодушными. Я бы убила за единственную
Со вздохом я убрала прядь своих темно-каштановых волос за ухо и побарабанила кончиками пальцев по бедру, обтянутому черной тканью юбки.
Я надела свой новый деловой костюм «Нордстром», надеясь, что это придаст мне уверенности, но после того, как посмотрела в зеркало и увидела окаменевшее выражение лица, поняла, что это не сработало. Тогда я надела красные стринги и скрестила пальцы.
Нижнее белье всегда помогало. Как секрет, о котором никто не знал... Я могла ходить в офисе и выглядеть при этом чопорной и правильной, но на самом деле чувствовала себя развратной.
Я чуть не упала со стула, когда услышала звонок телефона.
— Мисс Петрова?
Я встала, и мои колени уперлись в стеклянный столик передо мной:
— Да?
Ее улыбка была почти такой же напряженной, как пучок, в который безжалостно были скручены ее волосы.
— Он ждет.
Он ждет? Как будто это я опоздала и бесполезно тратила его время.
— Спасибо, — я выдохнула и направилась к большой черной двери.
Она открыла обе половины двойной двери, делая мое прибытие намного более грандиозным, чем было на самом деле.
Окна от пола до потолка заполняли каждый сантиметр стен, за исключением одной, находящейся за моей спиной и ведущей в вестибюль.
В левом углу находился большой дубовый стол для заседаний, в центре расположился письменный стол, который больше походил на космический корабль, готовый вот-вот взлететь, чем на обычный стол.
Два черных кожаных кресла, стоявшие около правой стены, вместе с белым меховым ковром между ними, дополняли обстановку этой по-настоящему мужской комнаты.
Кабинет так и кричал о богатстве его владельца.
И по каким-то необъяснимым причинам навевал холод.
Дверь позади меня захлопнулась.
Я повернулась, мои каблуки застучали по мраморной плитке.
— Хм, здравствуйте?
— Хм, — раздался грозный голос откуда-то из глубины кабинета, но я не смогла понять, откуда именно. — Это не слово. Попробуй снова.
— Меня зовут...
— Я знаю, кто ты, — нетерпеливо рявкнул голос. — Теперь попробуй еще раз.
Я пыталась держать свою дрожь под контролем, надеясь, что это не будет заметно.
— Куда мне можно присесть? Для вашего интервью?
Тяжелое молчание длилось в течение нескольких секунд, прежде чем я услышала громкий раздраженный выдох.
— А тут недостаточно вариантов, мисс Петрова?
Я облизала пересохшие губы и быстро
— Интересный выбор, — в голосе послышался смех, хотя я поставила бы свой правый глаз на то, что он нашел мой выбор каким угодно, только не интересным. В любом случае, это не мои проблемы. Я ожидала, что он будет милым, или, по крайней мере, настоящим… ну вы понимаете.
О что, строил из себя Великого и Ужасного Оза? (Примеч. имеется в виду персонаж сказки американского писателя Лаймена Фрэнка Баума «Волшебник из страны Оз»). Я до сих пор не знала, где, черт возьми, он был и почему не показывал свое лицо.
Сначала он опоздал.
Но сделала вид, будто в этом была моя вина.
А теперь издевается надо мной.
Да пошел ты, Оз. Я щелкнула ручкой и стала ждать.
— Я бы сказал, что ты относишься к тому типу девушек, которые выбирают стол в конференц-зале, — сказал вкрадчивый голос, в этот раз ближе. — Но диваны более комфортны.
Я открыла рот, но не смогла выговорить ни слова. Вместо этого вылетело то ли кваканье, то ли карканье или что-то, что очень походило на сдавленный вздох, когда мистер Блазик прошел через то, что, как я думала, являлось стеной, а на самом деле оказалось дверью, ведущей в другую часть кабинета.
И он был без рубашки.
Ну, не совсем без рубашки, я имею в виду, у него была рубашка — из дорого красного шелка — но она не была застегнутой. Он как раз собирался застегнуть ее, прикрывая пресс и четко очерченные мышцы груди.
И я наблюдала за ним.
Бессовестно.
Я быстро отвела взгляд и уставилась на лежащую передо мной пустую тетрадь, когда щеки залил румянец.
Его шаги были тихими. Я не слышала, но чувствовала, ощущала тепло его тела. Но до сих пор не взглянула на него. Изучала его красивые итальянские туфли, черные и блестящие, они выглядели новыми и дорогими.
— Планируешь брать интервью у моих ног? — послышался злобный смешок. — Или все же у меня?
Да… интервью. Я моргнула, затем медленно подняла взгляд, по пути осматривая его тело.
Черные брюки, подогнанные по его фигуре согласно приличиям, обтягивали мускулистые ноги, далее мой взгляд скользнул по широкой, частично обнаженной груди, широким плечам, большим бицепсам и дальше к четко очерченному подбородку.
Я остановилась на нем, боясь закончить то, что начала, опасаясь, что он в действительности окажется таким же красивым, каким я его представляла.
Его подбородок оказался острым, четко очерченным, с щетиной. Словно он забыл побриться или просто имел чертовски много тестостерона, из-за чего нужно бриться каждый день. Я глубоко вдохнула и подняла взгляд на его поразительные янтарные глаза. Каштановые волосы вились на затылке, словно лаская его. Он был опасно совершенным.