Искушай меня в сумерках (новый перевод)
Шрифт:
– Он мог бы быть и поумнее в своей попытке совершить убийство. Возьмись он за дело как следует, сделал бы тебя богатой вдовой, и тогда бы вас обоих ждал счастливый конец.
Гарри тотчас же понял, что не должен был говорить этого – комментарий сочился хладнокровным сарказмом, к которому он всегда прибегал, когда чувствовал необходимость защитить себя. Он пожалел об этом раньше, чем краем глаза увидел Меррипена. Цыган предупреждающе мотнул головой и провел пальцем поперек горла.
У Поппи покраснело
– Что за чудовищные вещи ты говоришь!
Гарри прочистил горло.
– Я сожалею, – бросил он отрывисто. – Я пошутил. Это была плохая... – Он пригнулся, чтобы увернуться от чего-то, полетевшего в него. – Что за черт...
То, чем жена бросила в него, оказалось диванной подушкой.
– Я не хочу быть вдовой, я не хочу Майкла Бэйнинга, и я не хочу, чтобы ты шутил о таких вещах, ты, бестактный тупица!
Когда все трое вытаращились на нее, открыв рот, Поппи вскочила и, сжав руки в кулачки, бросилась прочь.
Совершенно сбитый с толку силой ее внезапной ярости, такой же невероятной, как и укус бабочки, Гарри молча уставился ей вслед. Спустя мгновение, он озвучил первую пришедшую на ум связную мысль.
– Она только что сказала, что не хочет Майкла Бэйнинга?
– Да, – ответила Уин, на губах которой появилась улыбка. – Именно это она и сказала. Идите за ней, Гарри.
Гарри каждой клеточкой своего тела страстно желал подчиниться. Тем не менее, он чувствовал себя, словно стоял на краю обрыва, и одно-единственное неверно выбранное слово грозило сбросить его вниз.
Он бросил на сестру Поппи отчаянный взгляд.
– Что я должен сказать?
– Признайтесь ей в своих чувствах, – посоветовала Уин.
Хмурая гримаса появилась на лице Гарри, когда он обдумал предложение.
– А каков второй вариант?
– Я справлюсь с этим, – сказал Меррипен Уин прежде, чем та смогла ответить. Поднявшись, он забросил свою большую руку на плечи Гарри и повлек того в угол террасы. Вдалеке можно было видеть фигурку взбешенной Поппи. Она шла по направлению к домику смотрителя, развевающиеся юбки и туфельки вызвали крошечную пылевую бурю.
Меррипен заговорил тихим, сочувственным тоном, как будто был вынужден спасать несчастную особь мужского пола от серьезной опасности.
– Прими мой совет, гаджо... никогда не спорь с женщиной, когда она в таком состоянии. Скажи ей, что был неправ и чертовски сожалеешь. И обещай никогда больше так не делать.
– Я все еще не понимаю, в чем провинился, – сказал Гарри.
– Это не имеет никакого значения. Извиняйся в любом случае. – Меррипен помедлил и шепотом добавил: – И когда твоя жена злится... ради всего святого, никогда не пытайся действовать логически.
– Я все слышала, –
Гарри догнал Поппи, когда она была на полпути к домику смотрителя. Она даже не взглянула на него, продолжая сердито смотреть вперед, выпятив челюсть.
– Ты думаешь, что я довел его до этого, – тихо заметил Гарри, шагая возле нее. – Ты думаешь, что я разрушил его жизнь так же, как и твою.
Это подогрело возмущение Поппи до такой степени, что она не знала, то ли заплакать, то ли ударить его. Муж сведет ее с ума, будь он неладен!
Она влюбилась в принца, а очутилась в руках злодея. И все было бы намного проще, если бы она могла продолжать рассматривать ситуацию в такой упрощенной манере. Только вот ее принц являлся вовсе не таким уж безупречным, каким казался... а негодяй оказался заботливым, страстным мужчиной.
В конце концов, ей стало ясно, что любовь – не поиск кого-то, кто идеально подошел бы для брака. Любить означает узнать о человеке все и принять его, со всеми достоинствами и недостатками. Любовь – это дар. И Гарри обладал им в избытке, даже если не готов был этого признать.
– Не смей говорить мне, что я думаю, – заявила она. – Ты ошибаешься и в том, и в другом. Майкл несет ответственность за свое поведение, которое в этом случае... – она помедлила, чтобы как следует пнуть подвернувшийся камушек, – было отвратительным, он лишь потакал своим капризам. Незрелый. Я сильно разочаровалась в нем.
– Я не могу упрекнуть его, – сказал Гарри. – Я поступил бы намного хуже, будь я на его месте.
– Уж в этом я не сомневаюсь, – едко заметила Поппи.
Он нахмурился, но промолчал.
Наткнувшись на следующий камушек, Поппи сильным ударом ноги отправила в полет и его.
– Ненавижу, когда ты говоришь так цинично. – Взорвалась она. – Это глупое замечание о том, что я могла бы стать богатой вдовой...
– Я не должен был так говорить, – быстро отозвался он. – Это несправедливо и неправильно. Я должен был учесть, что ты расстроишься, потому что все еще беспокоишься о нем и...
Поппи остановилась как вкопанная, уставившись на Гарри с презрительным изумлением.
– О! Ну как же мужчина, которого все считают таким сообразительным, может вести себя как слабоумный! – Качая головой, она снова вихрем понеслась по дорожке.
Гарри в смущении последовал за ней.
– Разве тебе не приходило в голову, – слова взмывали над ее плечами, как разгневанные летучие мыши, – что мне может не понравиться идея, что кто-то угрожает твоей жизни? Что я могу быть просто – ну, самую капельку – обеспокоена тем, что кто-то врывается в наш дом, размахивая оружием с намерением застрелить тебя?