Искушение для Биг Босса
Шрифт:
— Ах, Асенька, делай со мной все, что хочешь! — улыбается он мне и я с радостью завязываю на его глазах шарф, проверяя, что разглядеть через ткань ничего нельзя. Узел приходится прямо за ушами, я натягиваю его покрепче, чтобы шарф не соскользнул. Немного подумав, вынимаю из сумочки беруши. Знаю, что они не настолько хороши, как хотелось бы, и все-таки немного пропускают звук, но тут я уповаю на всех подряд богов, ну и на то, что у Туманова уши заложило от возбуждения.
Беру Туманова- младшего под ручку и веду за собой мелкими шагами. Через несколько метров
Отчего-то мне везет и нас пропускают.
Я открываю дверь и проваливаюсь словно в зазеркалье. Кругом неразбериха, много разных людей бегают туда-сюда и постоянно нас задевают. Саша начинает нервничать, но я и тут нахожу выход: веду его прямо за черную тумбу, в самый-самый угол.
— Начинается процедура награждения присутствующих гостей конкурса «Предприниматель года»! — доносится совсем рядом.
— Видишь, как мы хорошо устроились, — шепчу я на ухо Саше. Но он меня не слышит — уже вовсю распускает руки, пытается дотянуться до всех моих частей тела. А я…я в это время виртуозно изгибаюсь. Такому танцу даже змеи позавидуют!
Пытаюсь его немного утихомирить, и аккуратно берусь за пряжку ремня. Тут уже он сам бежит впереди паровоза — с удовольствием оттягивает конец ремня, тянет его, со свистом вытягивает из шлевок. Я расстегиваю ширинку, Саша смеется.
— Ну Ася, ну кудесница! Не ожидал от тебя такого! Но не зря говорят, что все рыжие…
— Бесстыжие? Уж точно, — неестественно смеюсь я.
Он думает обойтись только приспущенными штанами, но я берусь за дело серьезно: снимаю штаны до конца, заставив его вышагнуть сначала из одной брючины, потом из другой. Стягиваю пиджак, и это сделать довольно непросто, потому что мужчина протестует — ему хочется все и сразу и раздеваться для этого он не считает нужным.
Но вот пиджак стянут, галстук закинут на плечо, и передо мной стоит бизнесмен во всей красе: белая рубашка, черные носки и туфли и синие, с белыми ромашками, боксеры. Зажимаю рот рукой, чтобы не рассмеяться от всей души. Саша потирает руки и пытается меня найти — ему действительно ничего не видно. Я беру за руку и веду за собой, а потом отпускаю. Почти кричу ему в ухо, чтобы он услышал сквозь беруши:
— Иди за мной, вперед! Я раздеваюсь!
А сама шагаю назад, в черную тень кулис.
— А награду в номинации прорыв года получает рекламная кампания Александра Туманова! — говорит радостный ведущий и я сбоку вижу, как его глаза расширяются от удивления: потому что прямо на него шагает тот самый Туманов, озабоченный Туманов, в одной лишь рубашке, носках, туфлях и жизнерадостных синих боксерах в белую ромашку.
Огромный зал замирает. Я буквально вижу это, как многотысячный организм, состоящий из приглашённых гостей, вдруг набирает в рот воздуха, а рядом уже собирается народ из гримерок, среди которых есть напуганные организаторы, чтобы через секунду разразиться диким хохотом и аплодисментами.
Саша, ничего не понимая, идет вперед,
До Саши доходит, что происходит что-то не то, он останавливается и стягивает с головы повязку. Тут же слепнет от софитов, направленных на его полуголую персону, замирает в ужасе и, стремительно развернувшись, бежит назад. Слава богу, в противоположные от меня кулисы.
Рядом загибаются от смеха какие-то люди, начиная обсуждать тот факт, что для Туманова-младшего это будет хорошим уроком и, возможно, крахом карьеры.
Я же, выкинув ремень в глубину темноты кулис, отряхиваю руки, будто после тяжелой работы, и иду обратно. Будет знать, как невест за неделю до свадьбы обманывать!
Глава 12
Воронов сделал несколько кругов вокруг поселка и припарковался у дома. Руки перестали дрожать, и он понял, что успокоился и не бросится душить тонкую изящную шейку этой несносной девушки, которая испортила все его существование.
Завещание в пользу Аси Молодцовой! Неслыханно. Конечно, отец сам вправе решить, как распоряжаться своими активами, и дай бог ему долгих лет жизни, в чем Денис будет способствовать по мере сил, но…
Завещание в пользу Аси Молодцовой!
Все-таки она окрутила отца, соблазнила, перетянула на свою сторону. Неслыханно. Воронов рассмеялся.
А он-то, он-то какой дурак!
Оказавшись наедине с ней в этом сарае, глядя в ее невинные глаза, большие и томные, как у олененка, ощущая вкус несмелых поцелуев, в которых девушка явно была не слишком опытна, он поверил вдруг, что она кристально чиста и честна с ним. И он — тот, на кого можно смотреть вот так, как на самую дорогую ценность в жизни, которую не отдать, ни предать…
Потому что он смотрел на нее именно так. Спустя все это время, с будоражащей кровь войной, после поисков девушки по всему городу, когда он облажался и выгнал ее из дома, случайно обнаружив в компании Туманова, Воронов понял, насколько Ася дорога ему. Насколько ему хочется, нет, насколько ему жизненно необходимо, чтобы она была рядом с ним всегда, постоянно!
— Воронов, ты — дурак, — сказал он сам себе. Несколько раз сделав вдох и выдох, Денис достал сотовый телефон, который отключил, чтобы привести нервы в порядок. Ожидаемо оттуда посыпались сообщения о пропущенных звонках, месседжи, красными конвертиками замигала электронная почта.
Последнее его заинтересовало — оно было от того самого потенциального партнера из Дрездена, с которым Воронов собирался открыть совместное производство шоколадных конфет в Германии.
Письмо было коротким: там стояло подтверждение встречи завтра на территории фабрики в России. Денис даже присвистнул от удивления — теперь, когда его личная жизнь терпела крушение, карьера решила, наконец, пойти в гору. После всех треволнений, работы до красноты в глазах, наконец в конце туннеля забрезжил свет.