Искушение карателя
Шрифт:
– Садись за стол. Поговорим после обеда.
– Да. Конечно, – ответила юная графиня, аккуратно усаживаясь на стул.
Я молча ел, не обращая внимания на попытки девушки поддержать беседу. Она скоро поняла, что развлекать я её не собираюсь, и наконец уделила должное внимание вкуснейшему пирогу.
Очередную кружку чая я пил молча, наблюдая, как тощенькая на вид девчонка с удовольствием уплетает пышную сдобу.
– Тебя ищут. Явиться в департамент с повинной не получится. Выписан приказ отправить тебя к мастеру пыток, а оттуда… в общем, нельзя тебе к нему, –
– Но почему? Тот каратель, мистер Айс, что-то говорил про артефакт правды. Всё не может быть настолько ужасно, – нервничала Фелиция, заламывая тонкие пальцы.
– Валериан тебя подставил. Он дал показания, что ты общалась с каким-то эльфом, представленным ему торговцем. Кроме того, повторный обыск обнаружил в твоих вещах те эльфийские духи, на которые ты якобы ссылалась своему бывшему жениху, и письма, признанные шпионскими. Допрос на артефакте – это привилегия, которую при наличии прямых улик против тебя оказывать не будут, – не стал смягчать правду я.
– И что теперь делать? – как-то обречённо спросила девушка.
– Я буду расследовать твоё дело вместе с Айсом, но Даркворды были предусмотрительны и осторожны, поэтому всё может затянуться. У меня ты оставаться не можешь – это опасно и… неудобно, – сказал я.
– Понимаю, – побелевшими от страха губами сказала Фелиция, не глядя на меня, а по щитам снова ударило чёрным отчаянием.
– Я тебя спрячу. Знакомый поможет с формальностями. Мы определим тебя в пансион благородных девиц. Это хорошее место. Там тебя обучат готовить и вести хозяйство, – зачем-то уговаривал я графиню, ощущая её возмущение и нежелание.
– Как долго будет идти расследование? – не озвучив отказа, спросила девушка.
– Я не знаю. Не буду тебе врать: пока всё плохо, – не стал обнадёживать её я.
– Хорошо. Только пообещайте… вернее, я вас очень прошу… мне очень нужно… – не решалась о чём-то попросить девушка, а в её эмоциях, кроме страха, появилась тоска.
– Прекратите мямлить, Фелиция. Говорите: что нужно? – потребовал я, теряя терпение.
– Вы будете меня навещать? Хотя бы раз в неделю? Хочу быть в курсе, – сказала она, явно смущаясь.
– По возможности, – ответил я, удаляясь на крыльцо, чтобы подышать воздухом и спокойно подумать без штормящих эмоций графини Олсен.
Глава 13. Перемены
*
Фелиция Олсен
*
Каратель ушёл на веранду, а я продолжала глупо смотреть в одну точку, пытаясь осознать, что подлый Валериан полностью уничтожил мою прежнюю жизнь. Имя, титул, средства – всё это теперь недоступно, как и прощение короля.
Нет, Грегориан пятый не был ни самодуром, ни параноиком, но, по слухам, только за последний год его семья пережила примерно пять покушений. И это только те, что были официально обнародованы. Я могла понять его нетерпимость к предателям. Никому не интересно, что я никакого отношения к заговорщикам не имею. Никто мне не поверит. Никто, кроме Аластера Дарка.
Пока этот угрюмый, неразговорчивый мужчина был единственной преградой между мной
Я сжала подол симпатичного муслинового платья и поморщилась от боли в руке. Благодаря заботе карателя, от ожога осталось лишь красное пятно и небольшое жжение, моё самолюбие пострадало значительно больше.
С самого раннего детства меня окружали учителя, но, как выяснилось, ничему полезному, что могло бы подготовить меня к нынешней жизни, они мне не дали. Для чего графине умение приготовить обед, когда есть сотня слуг, готовых прибежать по первому зову? Но получилось, что мне сейчас нужнее умение пожарить яичницу, чем вести светскую беседу.
Невольно улыбнулась, вспоминая свою попытку поддержать беседу с Аластером. Наверное, мужчина возражал бы, узнав, что мысленно я называю его личным именем, но мне нравилось. Сам каратель вызывал у меня разные чувства – благодарности, любопытства, уверенности, иногда досады. На его фоне я чувствовала себя глупым безруким ребёнком. Именно поэтому я не стала возражать против пансиона. Хотелось, чтобы он всё же видел во мне девушку. Зачем? Не знаю, но в любом случае не собиралась капризничать, отвечая чёрной неблагодарностью на бескорыстную помощь в моей незавидной ситуации.
– Ты почему свои вещи не разобрала? – спросил незаметно возникший передо мной Аластер. – Хотя так даже лучше. Сейчас я принесу чемодан, и сложишь всё. Завтра поедем в пансион, – добавил он, заставляя внутри всё болезненно сжаться.
– Уже завтра? – затравленно спросила я.
Не хотелось уезжать из этого крошечного уютного домика, да и слово «пансион» меня изрядно пугало. В месте, где живут одни только женщины, не может быть ничего хорошего.
– Не вижу смысла тянуть, – пожал широченными плечами каратель и вынул из кладовки большой чемодан.
Никогда раньше не обращала внимания, как именно прислуга укладывает вещи. Свёртки и бумажные сумки были достаточно объёмными, и я не представляла, как все они поместятся в саквояж, но решила, что надо попробовать. Первыми я положила крупные пакеты, а свёртки стала пристраивать по бокам, но они упорно отказывались помещаться.
Тихий смех карателя отвлёк меня от творческих мучений. Я подняла голову, встречаясь с непривычно весёлыми серыми глазами. Этому мужчине невероятно шла улыбка. На впалой щеке появилась ямочка, а жёсткие на вид губы красиво изогнулись, преображая строгое лицо. Я даже забыла о своей досаде, рассматривая Аластера. Опять вспомнились наши нецеломудренные поцелуи, отчего к моим щекам прилил жар, а в животе запорхали бабочки.
Серо-голубые глаза карателя потемнели, а улыбка медленно растаяла, оставляя мне чувство потери.
– Совсем ничего не умеешь, да? – спросил мужчина, вынимая пакеты и вываливая их содержимое на софу.
Разложив вещи на три кучки, Аластер терпеливо объяснял, что вниз определяют ту одежду, которая носится реже, чем остальная, для нижнего белья в чемодане был отдельный карман. Он показал мне, как компактно складывать платья и рубашки, но, взяв в руки панталоны из тонкого батиста, отделанные кружевами, немного стушевался.