Искушение любовью
Шрифт:
Когда приехали оперативная группа и «скорая помощь», смерть Красовского стала совершенно очевидной. Врач предположил инсульт.
Обыск особняка ничего не дал: Власов и нембутал исчезли как испарились. Правда, в спальне обнаружили мать Красовского. Она сидела на кровати и на обращенную к ней речь не реагировала, только смотрела невидящими глазами в одну точку и тихо раскачивалась из стороны в сторону. Федор распорядился доставить ее в психиатрическую больницу.
— Пусть до утра побудет
— Федя, что с ней? — со страхом в душе спросила Женя.
— То ли правда свихнулась, то ли притворяется, — осторожно предположил Федор. — Повторяет одну и ту же фразу как заведенная: «Я убила шестерых».
Женя, быстро прикинув в уме, с ужасом прокомментировала:
— Это она и Лильку с ее будущим ребенком уже заживо хоронит! Мало ей собственного сына с невестками! Ну уж нет! Не дождется!
После того как оперативники и «скорая» уехали, Федор всем дал команду «отбой» и велел Лиле с Женей и Владимиром Петровичем идти к выходу. Сам же еще раз проверил дом и дал указания прислуге.
Глава тринадцатая
ПОСЛЕ БУРИ
Он догнал их у самой калитки, когда они стояли остолбеневшие и смотрели, как к ним быстрым шагом и вся в слезах приближается Наталья Михайловна. Она бросилась на шею потрясенному Владимиру Петровичу, который одной рукой придерживал под руку Лилю, а другой начал успокаивающе гладить по голове плачущую жену.
— Наташенька, — растерянно шептал он ей, — как же это ты...
Он никак не мог произнести слово «пришла», потому что еще не верил, что это действительно произошло.
— Я вас ждала, ждала... — Наталья Михайловна захлебывалась от слез, как испуганный ребенок, который нечаянно потерял родителей. — А вас все не было... Я больше не могла сидеть... Я встала и пошла к вам...
— Вот это правильно! — Федор наклонился к ней и похлопал по плечу. — Это по-нашему!
И все засмеялись. Владимир Петрович вытер ей слезы и ласково успокоил:
— А у нас, как видишь, все хорошо! Все живы и здоровы!
— А Владимир Петрович — первый гангстер! — заявил с гордостью Федор.
— Да что вы! — всплеснула руками Наталья Михайловна. — И чего он натворил на старости-то лет?
Она посмотрела на мужа, как учительница на провинившегося ученика, а Владимир Петрович, смутившись, покраснел.
— Честное слово, Наташенька, сам не знаю, как это у меня получилось! — начал он виновато оправдываться.
— Да что он такого сделал? — Наталья Михайловна обратилась к Федору уже с тревогой.
— Он всех нас взял и спас, — серьезно
И опять все засмеялись. Наталья Михайловна поняла, что ее разыграли, и шутливо погрозила Федору и Владимиру Петровичу:
— Вот я вас теперь пирогами-то закормлю! Только попробуйте отказаться!
— И не подумаем! — Федор оставил Женю одну и пристроился к Наталье Михайловне. — Я с вами лучше пойду, а то с этими товарищами и отощать недолго! Не помню уже, когда последний раз ел!
— Ты, Федька, как верблюд, можешь сутками не есть, но уж как дорвешься до еды... — Женя сделала многозначительную паузу, и все опять засмеялись, видя, как Федор снова перебежал к Жене и пытается закрыть ей рот.
— Женька, ты мне наклевывающегося спонсора не пугай! Я не такой уж и обжора! Вы не слушайте ее, Наталья Михайловна! Это она от злости, что жениха хорошего теряет из-за того, что жмотина!
Женя кинулась на него с кулаками, так они все вместе, смеясь и балагуря, дошли до милицейского «уазика».
— Хочу сделать заявление! — решительно взяла инициативу Наталья Михайловна. — Мы все сейчас едем к нам! Отказа я ни от кого не приму, так что вопрос, кажется, решен!
И она вопросительно посмотрела на мужа.
— Естественно, — закивал Владимир Петрович. — Ты у меня умница! Я и сам хотел предложить, но мне теперь за тобой не угнаться!
Он посмотрел на ее ноги, и все опять дружно рассмеялись. В машину влезли все, но с большим трудом, и всю дорогу потешались над Женей, которая ругалась на Федора всякий раз, когда он заставлял ее возле каждого светофора слезать с его колен и прятаться, согнувшись в три погибели у него в ногах, при этом приговаривая:
— А я как сидел? Тоже на полу! И удобно мне, как ты могла это видеть, не было!
— Федька, я тебя точно убью, когда время будет!
— Вот выйдешь за меня замуж, и будет!
— Я за тебя?! — шипела Женя у его ног. — Никогда в жизни! Я же жмотина! — мстительно напомнила она.
— А я потерплю! — успокоил ее Федор и стал заботливо усаживать у себя на коленях до следующего светофора.
Напряжение уходящего дня постепенно спадало. Всю дорогу было весело, и они не заметили, как доехали, так же шумно войдя в квартиру. Наталья Михайловна и Женя первым делом занялись Лилей, дав ей сердечных и успокоительных капель, уложив ее в постель и тепло укрыв одеялом. Потом они принялись хлопотать на кухне, торопясь накормить мужчин. Все были взбудоражены, и никому еще не верилось, что все закончилось и никаких нежелательных последствий, похоже, не будет. А потому, едва они сели за стол, началось оживленное обсуждение произошедших событий.