Искушение титана

Фрейзер Ферн

— Что ты делаешь, Селеста? — рычит он хриплым голосом, что только подливает масла в огонь, бушующий внутри меня.

— Выражаю тебе свою признательность за твою сегодняшнюю помощь, — мурлычу я, хлопая ресницами.

Намеренно медленными движениями я расстегиваю молнию на его брюках.

— Черт, Селеста, — рявкает он, заставляя меня встать.

— Почему? Ты этого не хочешь? — спрашиваю я, когда он ставит меня на ноги. — Тебе это не нравится?

Он слегка отстраняется, его глаза изучают мое лицо.

— Мне это нравится

слишком сильно. Что, если это вызовет изменения?

— Ты ведь надел свой корсет, не так ли? Я почувствовала его у тебя под одеждой.

— Это не защита от сильных эмоций, Селеста.

— Может, хоть раз перестанешь слишком много думать? Я верю, что ты не причинишь мне вреда, Атлас.

Пока он ходит взад-вперед с расстроенным выражением лица, меня переполняет чувство вины. Я вмешиваюсь во что-то, чего не понимаю, и мое сердце разрывается, когда я вижу, как ему больно, особенно когда я несу за это ответственность. Атлас продолжает двигаться, расхаживая вокруг меня по кругу и сводя меня с ума.

— Прости, — шепчу я.

Он перестает расхаживать и поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

— Простить за что?

Я в отчаянии развожу руками.

— За то, что причинила тебе боль.

— Дело не в тебе. Я расстроен сложившейся ситуацией.

Он молча делает шаг ко мне. Затем еще один, пока не оказывается так близко, что мне приходится вытягивать шею, чтобы выдержать его взгляд.

— Я расстроил тебя своей реакцией?

Я киваю, опуская руки по швам.

Атлас наклоняет голову, и я думаю, что он собирается поцеловать меня, но его губы касаются моей шеи. Его теплое дыхание касается моей кожи, когда он слегка дразнит, целуя, покусывая и скользя по ней. Его теплое дыхание на моем лице и мускусный аромат его кожи пробуждают все мои чувства.

Но его прикосновения слишком легки. Он сдерживает себя, и я отчаянно хочу большего. Больше тепла, больше давления, больше контакта. Что-то. Что-нибудь. Внутри нарастает жар, и я схожу с ума от желания.

Я кладу руки ему на грудь и отталкиваю его.

Его пылающий взгляд пронзает меня насквозь. Он темный и голодный, и его желание совпадает с моим. Я никогда никого и ничего не хотела так сильно за всю свою жизнь. Я хочу, чтобы в нем был свет, а также тьма и все оттенки безумия между ними.

— Атлас. Я хочу тебя. Я хочу всего этого. Твоих разочарований, твоих стремлений и твоих сдерживаемых потребностей. Я хочу всего, что ты держал взаперти все эти годы.

— Ты не представляешь, что ты со мной делаешь…

Его решимость иссякает, и его губы прижимаются к моим.

Поцелуй настойчивый и страстный, Атлас обхватывает меня сильными руками, притягивая ближе. Его грубые и мозолистые ладони медленно обводят изгибы моего тела, когда он углубляет поцелуй.

Мы жадно поглощаем друг друга, быстро превращаясь в клубок страстного желания. Каждое прикосновение посылает искры удовольствия, пробегающие по моему телу. Мне

кажется, мое сердце разорвется, когда я поддамся его прикосновениям.

Это происходит, и я не собираюсь позволять ему останавливаться. Он со мной. Он мой. Я сделаю так, чтобы все это стоило того, и он ни о чем не пожалеет.

Я снова опускаюсь на колени, но быстро расстегиваю молнию на его брюках. Я облизываю губы в предвкушении, когда его член высвобождается. Головка ударяется о мой подбородок, пока я наслаждаюсь представлением о его длине и обхвате. Он такой большой, что это похоже на научный эксперимент, и мне нужно собраться с мыслями, прежде чем взять его в рот.

Я начинаю дразнить его, поглаживая языком нижнюю часть. Я обхватываю его яйца одной рукой, а другой провожу вверх и вниз по его стволу. Атлас резко вдыхает, и его тело вздрагивает от моих прикосновений.

Я могу сказать, что он скрывает охватившее его наслаждение, но я игнорирую его протесты и делаю то, что так давно хотела… обхватываю его губами, смакуя вкус его желания и наслаждаясь ощущением его во рту, исследуя каждый дюйм его тела пальцами. Языком.

Его солоновато-сладкий вкус стирает все мысли из моей головы, оставляя после себя чистое желание, словно расплавленная лава, текущая по моим венам.

Атлас стонет, его дыхание становится прерывистым, когда я лижу и посасываю, дразня кончик зубами и исследуя его по всей длине, пока не чувствую, что он вот-вот взорвется. Его дыхание становится тяжелее от желания, и я усиливаю нажим. Он громко стонет, его пальцы запутываются в моих волосах, а бедра бешено толкаются в мою сторону. Его стон звучит музыкой для моих ушей и подстегивает меня еще больше.

Я использую все свои приемы… посасываю, облизываю и покусываю, пока его член не начинает пульсировать. Он превращается в дрожащее месиво и взрывается у меня во рту.

Я испытываю прилив гордости. Власть над ним опьяняет, и, хотя его прикосновения так приятны, это ничто по сравнению с тем, как наблюдать, как он растворяется в удовольствии.

Атлас застегивает молнию на себе, пока я встаю на ноги, и с восхищением смотрит на меня, прежде чем обхватить мое лицо ладонями. Он убирает прядь моих темных волос с моей щеки, затем проводит большим пальцем по моей нижней губе. Мы понимающе улыбаемся.

— Ты невероятна, — шепчет он с игривым блеском в глазах.

Он снова целует меня с такой яростью, что у меня перехватывает дыхание. Когда Атлас отстраняется, я чувствую, что губы у меня припухли, а челюсть болит. Мы дышим с трудом, но удовлетворенно.

— Давай я отвезу тебя домой, — глядя мне в глаза, тихо говорит он, прикасаясь к моим губам.

— Да, — отвечаю я.

Мы стали намного ближе, но я чувствую, что для нашего первого раза этого достаточно. Мы едем домой в уютной тишине, и в глубине души я чувствую, что все изменилось.

Ничто в моей жизни уже никогда не будет прежним.