Искушение
Шрифт:
Нужно ехать! Только бы достать денег. Можно сэкономить на электричке, ехать автостопом, а деньги потратить только на развлечения, достойные последнего дня, последних часов, минут…
– Не хочу я, Глаша, больше терпеть такую жизнь.
– Ты о чем это?
– Без родителей, без радости, без будущего. Разве по-человечески это? У меня на ладонях мозоли. Загар этот огородника – ручки, шея, лицо. Поясница разламывается от этих посадок, прополок, рыхлений, сборов урожая, а зимой скукотища-то…
– Врешь ты все. Витька тебя достал, так и скажи.
– Я его в упор не замечаю, скажешь тоже!
– Тогда ты
На удивление она не была добродушно настроена и мысленно ругала подругу за то, что та разбудила ее в такую рань. Еще час, как минимум, могла бы спокойно спать. Вместо этого приходится выслушивать дурацкие секреты, которые и вовсе не секреты. Для кого новость, что Женьке нелегко живется? Аглая даже жевать перестала: представила, если бы, не дай бог, она осиротела и осталась без заботы отца и матери. Да она бы умерла на следующий день, а Женька вон какая сильная. Это в ней обида говорит, что пришлось повзрослеть раньше времени. Да еще с Витькой Селезневым не повезло – издевается над девчонкой, сволочь. Первый мужчина называется. Нужно будет поговорить с ним, а то на Женьку уже смотреть жалко. Из гордости она не признается, что измучилась, исстрадалась от его подначек.
– Я могу и конкретнее сказать, Глаша. – Женя вытерла слезу. – Помощь мне твоя нужна.
– Это я уже поняла. Чем могу-то?
– Мне в город надо попасть, в ***йск.
– В чем проблема? – Аглая осмотрелась по сторонам. – Дуся не отпускает?
– Как она может меня удержать? Я уже взрослая. Сама решаю, а вот денег бабушка не дает.
– В чем взрослость-то? – усмехнулась Глаша. – Права твоя бабуля, что не хочет отпускать. Послушай ее. Она ведь у тебя такая добрая, заботливая, больная. Не жаль тебе ее? Кто же ей уколы и компрессы ставить будет? Ты же для нее – свет в оконце. Ты об этом подумала?
– Я обо всем и обо всех подумала, а ты мне только о ней говоришь.
– Хорошая она твоя Дуся, а ты ее бросить хочешь.
– Никого я не бросаю! Нужно мне уехать, очень нужно. А Дуся твоя любимая денег не дает. Говорит, пока не скажу что к чему, никуда не отпустит. Мне ждать ее позволения некогда.
– А почему спешка?
– Я же тебе сказала: терпение мое лопнуло. К тому же, узнала я, что в городе остались дальние родственники по материнской линии. Бабушке сюрприз преподнесу. Хочу найти их.
– Родственники? – с недоверием взглянула на подругу Аглая. Ее большие карие глаза, окаймленные густым веером ресниц, выражали крайнюю степень сомнения. – Откуда у тети Полины родственники в ***йске? Она с моей мамой дружила, никогда о них не говорила.
– Откуда тебе знать, о чем наши матери разговаривали? Если у нас от них секреты бывают, то и у них от нас – наверняка.
– Ну, не знаю. А от кого узнала?
– Не важно.
– Снова секреты, – недовольно буркнула Аглая.
– Не обижайся. Это не важно. Я хочу эту родню найти. Может, они помогут другую жизнь начать: устроиться на работу, осесть в городе. Сил нет месить эту вечную грязь непролазную да коровьим навозом дышать. Скоро так провоняюсь, что не отмыться.
– Откуда в тебе эта тяга к городской жизни? Что ты о ней знаешь? У нас здесь все гораздо проще и честнее, – покачивая ногой, заметила Аглая.
– Проще не придумаешь, – всхлипнула Женя.
– А
– Займи денег на поездку.
– На билет? – Аглая поднялась, отряхнула полы халата. Женя тоже сразу поднялась с земли. – Занять денег на билет туда и обратно, если родственников не найдешь?
– Больше, на сколько можешь, займи. Я в долгу не останусь, поверь! На тебя одна надежда, а иначе… Не буду жить, как скот.
– Ну, ты осторожнее. Зачем же людей обижаешь. Я здесь, между прочим, тоже живу.
– Я тебя не имела в виду.
– Темнишь ты, подруга, – Аглая пристально вглядывалась в заблестевшие глаза Платовой.
– Скажи лучше, что денег жалко.
– Нет, не жалко. Родители, правда, нагоняй дадут, если узнают, что потратила на что зря.
– Решай, Глаша. Ты – мое спасение. Я настаивать не могу, только прошу, очень-очень прошу…
– Я думала, что спасать – это очень романтично, но, кажется, я ошибалась.
Аглая уперлась руками в рыхлые бока, пожевала губами. Потом еще раз взглянула на трясущуюся от переизбытка эмоций подругу и безнадежно махнула рукой. У Женьки отлегло на сердце. Она почувствовала прилив крови к лицу, шее, даже вспотела.
– Пойдем, искательница приключений, – миролюбиво произнесла Воронова, – дам я тебе денег. Не в них счастье, поверь. Ты и сама в этом скоро убедишься.
Платова в дом заходить не стала, села на крыльце. Волновалась больше, чем, когда пришла просить о помощи. В глубине души знала, что Глашка добрая, отзывчивая и разжалобить ее пара пустяков, но на этот раз даже напрягаться особенно не пришлось. Небольшая фантазия на тему дальних родственников была очень кстати. Еще немного, и денежки зашуршат в ее пальцах. Манящие бумажки, обладающие магической силой выполнять любые желания, эквивалент могущества, символ вседозволенности. Только с большими деньгами можно ощущать себя защищенным, уверенным, сильным. Все покупается, все продается. Люди и делятся только на тех, кто продает, кто покупает. Остальные классификации надуманы для того, чтобы пудрить мозги.
Женька вздохнула, вспомнив истинную цель своей поездки в ***йск. Жаль, что она так недолго будет наслаждаться этой самой настоящей жизнью, да и то – за чужой счет. Обманывает ведь, что вернет долг. Ну, да что об этом думать. Как говорит бабушка, Бог он все видит, все понимает, Он и простит.
– Держи. – Аглая неслышно вышла из дома и уже протягивала оцепеневшей подруге купюры. Платова смотрела на них широко раскрытыми глазами, в которых совершенно ясно читался испуг. – Ты чего? Сотенных никогда не видела?
– Я…Я… – Женька боялась сказать о том, что не рассчитывала на такую щедрость.
– Много что ли? – Глаша засмеялась разливистым грудным смехом. – Да, бери же. Денег много не бывает. Купи себе что-то из обновок, прежде чем на глаза родственникам показываться. Все-таки, знаешь, встречают по одежке, а там – все от тебя зависит. Ну, что ты смотришь? Бери, пока не передумала.
Женя медленно поднялась. Деньги перекочевали в ее руку. Все еще не веря в такую удачу, Платова посмотрела на Аглаю, пытаясь вложить в этот взгляд всю свою благодарность. Она хотела улыбнуться, но губы дрожали несдерживаемой мелкой дрожью, противно, бесконтрольно. В какой-то момент Женя словно сломалась, не выдержала напряжения и бросилась подруге на шею.