Искусственная мухоловка

Энн Княгинина

– Нам нужно в столовую, там… – она не даёт договорить, перебивает:

– Там нет ничего. Только смерть! – двумя руками показывает на дедушку с бабушкой. – Одна смерть, – произносит уже тише.

– Там ножи, это оружие, – всё же договариваю я.

В горле моём рвотный ком – когда я говорю, он ощущается сильнее. Стучу себе по груди. Часто-часто сглатываю – вот-вот вырвет.

– Оружие, – она хохочет, – Эти пришельцы и есть оружие, их не убить! Молитесь, молитесь, чтобы оказаться на небесах, занять

место в раю. МОЛИТЕСЬ!

Мурашки пробегают по коже, я сглатываю слюну одновременно с Эмбер и чувствую, как рвота поднимается выше.

Я наклоняюсь. Меня тошнит и тошнит – вся еда, переваренная вчера, выходит под ноги. Пытаюсь дышать, но меня снова рвёт.

А женщина то шепчет, то вопит:

– Я бог, я вас слышу. Я займу вам места. Только МОЛИТЕСЬ!

– Тише, тише, – Эмбер держится лучше меня. Даже лицезря мою рвоту, слушая, как та выходит, не встаёт блевать на пару: – Нам надо уйти. У неё мозг поехал.

Вытираю губы запястьем. Другой рукой размазываю слёзы по щекам.

В животе всё скручивается и ноет. Сжимаю зубы до боли, чтобы никакой больше тошноты.

– Мы помолимся, спасибо, а теперь до свидания. Были рады с вами познакомиться, – голос точно бы не мой. Он жалок, тих, напуган.

Поворачиваем направо. Придётся обходить трупы, стараясь не наступать на них. Хорошо, что ещё нет трупного запаха. Но есть запах моей рвоты, от которого сложнее удерживать новый фонтан из еды.

Столько мёртвых.

Всё это как-то неестественно. Неправдиво. Как в сериалах – там тоже частенько появляются религиозные люди, принуждающие молиться.

Но всё это я вижу своими глазами. И точно чувствую пальцы Эмбер на локте.

Мы как на минном поле, только вместо мин – руки, ноги, головы.

Приходится перепрыгивать тела. Оборачиваться, потому что та женщина следует за нами, но уже молча.

– Столовая близко, – сообщает Эмбер.

Да, она близко: количество трупов увеличивается. У кого-то около уголков губ крошки. Кто-то, перед тем как умереть, собирался съесть хот-дог, сладкую булочку, выпить напиток, но теперь еда раздавлена, лимонады разлиты: и пахнут приторно сладко.

– Они все отправились в рай, – как бы невзначай сообщает женщина, поравнявшаяся с нами, когда мы останавливаемся перед мертвецами.

Не могу судить её за то, что она находит светлую сторону в этой неспокойной обстановке, но женщина всё равно пугает.

– Пришельцы бродят повсюду.

Я смотрю то на один труп, то на второй, и задумываюсь: почему мы и они не стали тварями.

Мы с Эмбер и тем мужчиной с первого этажа были в бассейне. У тех, кого я встретила на лестнице по пути на третий этаж, были мокрые волосы. А тот, из фитнес-зала, который вышел проверить, что происходит, почти одновременно со мной, был в мокрой одежде.

Но я не могу сделать выводы сейчас – ещё

рано.

– Где вы находились, когда всё это началось? – спрашиваю женщину слева от себя.

– Лежала в ванной. Добавляла в воду специальную соль, чтобы осветлить кожу, – она изъясняется вполне адекватно. Предаётся воспоминаниям.

– Вода, – поворачиваюсь к Эмбер.

Она ждёт пояснений. Её пальцы на моём локте сжимаются.

– Не знаю, как другие, – хочу обвести рукой зал перед столовой, но не делаю этого – как будто все те люди, что умерли и лежат тут на полу, никогда не имели личностей. – Но все живые контактировали с водой.

Эмбер воодушевляется.

Она смогла улыбнуться.

– А вдруг вода поможет излечить их?!

Я тоже улыбаюсь. Это шанс на спасение себя, выживших, и заболевших.

Женщина при этом не улыбается. Она разворачивается и начинает уходить туда, откуда пришла.

– Я возьму бутылки воды из комнаты и попробую выбить из пришельцев темноту.

На миг мне показалось, что она пришла в себя, но явление оказалось временным.

– Ты уверена, что стоит отпускать её?

Эмбер смотрит то на меня, то на спину новой знакомой.

– Не знаю, наверное, идея плохая.

Мы догоняем женщину. Она что-то бурчит себе под нос. Не разобрать, но слуховая иллюзия подкидывает варианты: там несколько слов "молитесь", "рай "мертвы". Дрожь проносится по коже, будто выбивает ритм предупреждения, что не стоит за ней идти.

– Может, вам пойти с нами?

Эмбер хочет взять её за руку, но вовремя останавливается – мы не знаем, что ещё можно ожидать от неё.

– Идите, идите, – машет она перед собой.

– Здесь опасно…

– Я сказала – валите!

Она толкает Эмбер на меня. Я врезаюсь спиной в стену, боль пронзает позвонки, но я сдерживаю стон. Покалывающие ощущения проходят через несколько секунд, оставляя за собой ноющее чувство от удара.

Женщина начинает толкать нас. Она толкает и толкает. Хватает нас за одежду, пытается вырвать куски ткани.

Мы с Эмбер пятимся, стараемся скинуть её руки с себя, жалеем, что не дали ей уйти.

– Мы уходим, ладно?

– Уходите!

Последний толчок, и она опять поворачивается к нам спиной. И, в конце концов, теряется за углом.

– Вот же… – Эмбер проглаживает ладонью складки на рубашке.

– Тем пришельцам, как она выразилась, не повезёт с ней больше, чем ей с ними.

Тру спину, и места, где женщина хватала моё платье.

Рычания разносятся из зала, куда мы намеревались пойти, чтобы попасть в столовую.

Звуки медленной ходьбы.

Монстры там. Они вернулись, пока мы пытались убедить женщину не уходить одной.

Попасть в столовую становится затруднительным.

– Это проклятье! Проклятье, чёрт его побрал!