Искусственный отбор

Джевага Сергей

Миронов обалдело распахнул рот.

Потом уставился в окно и увидел паренька подростка, ковыряющегося под капотом спортивной колымаги, которая в его мире стояла разбитой. По тротуару неторопливо дефилировала классическая бизнес-леди, с кем-то спорила через наушник-гарнитуру. Из магазина вышла молодая мать, толкая коляску и одновременно пытаясь удержать пакеты с продуктами.

В кафе же по причине раннего времени людей было немного. Парочка молодых вихрастых ребят в дешевых костюмах коммивояжеров пили кофе. У стойки сидел толстый чернокожий полицейский. Завтракал блинчиками,

спорил с барменом о политике, не забывая с интересом разглядывать анорексичную брюнетку за дальним столиком. Девица нехотя поклевывала диетический овсяный комбикорм и с тоской смотрела на пирожные в холодильнике.

Отдельно и особо, в углу, в гордом одиночестве восседал худощавый старик. В потертом пиджачке, с холодным взглядом бывалого военного и сизым носом хронического алкоголика. Цедил дешевый виски и неодобрительно косил глазами в сторону толстозадого полицейского…

Картина мирная и сонная, в чем-то пасторальная. Но только не для законника.

Они меня не видят!

Озарение пришло спустя минуту, когда к бывшему агенту вернулась способность соображать. И верно, Люди смотрели сквозь него, занимались своими делами и вяло болтали.

Причем болтали-то на английском.

К счастью, язык Игорь знал, на нем еще разговаривало полмира. Та же Австралия и Африка. Наречие встречалось и в уцелевшей части Южной Америки, да и в Евразии, где по определению в ходу русский и местами китайский, любили англицизмы, сделали язык торговым.

В животе собрался неприятный комок. Взгляд затравленно пробежался по интерьеру кафе в поисках мелких несуразностей, которые могли выдать голограмму или галлюцинацию, навязанный через коммуникатор постановочный сон.

Но нет, таковых не нашлось.

Температура и гравитация в норме, на щеках ветерок. У магазина мать сражалась с ревущим чадом, требующим мороженого. Паренек закончил ковыряться под капотом и давил на акселератор, наслаждаясь утробным ревом. Дамочка в деловом костюме остановилась и кричала на какого-то Джона, профукавшего выгодный контракт. Проехало авто, школьный автобус…

Как правило, отравленный мозг рисует полный сюр, а постановку выдает некая картонность, недостаток деталей. К слову и комм он снял давным-давно. И даже если подозрения насчет фантома верны, электроника-то тоже подохла.

Реальность? Или виновата та непонятная штука в грузовике?..

– Зак, вруби-ка погромче, – неожиданно подал голос старик в углу. Оторвался от выпивки и недоверчиво посмотрел на экран, где место боксерского матча занял герб США и взволнованный диктор.

Бармен бросил лишь один взгляд на телевизор, понял и передвинул ползунок сенсора.

– …Внимание! Наши спутники и станции слежения отметили запуски ракет в направлении США из Европы, Китая и России. ПВО сбили большую часть над Атлантическим и Тихим океаном, но некоторые прорвались. Уничтожены Норфолк, Бостон и Атланта… Властью президента, а также Сената и Генерального Штаба введено Чрезвычайное Положение. Гражданскому населению рекомендуется немедленно проследовать к ближайшим бомбоубежищам. Повторяю – тревога не учебная…

В кафе сгустилась

жутковатая тишина. Лица присутствующих вытягивались, бледнели. Полицейский уронил блинчик на столешницу и покрылся испариной, брюнетка ахнула, парочка торговцев «чайниками по специальной цене» растеряно хлопали глазами.

– Не может быть, европейцы наши союзники, – выдавил чернокожий и затравленно огляделся в поисках поддержки.

– Да розыгрыш это! – нервно хохотнул один из парней.

– Вполне вероятно, – поддержал приятеля второй. – Чтоб продажи поднять. Корпорации сговорились с правительством за небольшой процент. Потом объявят: мол, сбой систем оповещения. К тому же поздновато как-то включили тревогу.

– Прозевали, – буркнул старик. – Точно тебе говорю! А продажи… ты в своем уме, сынок? За пять минут до ядерного удара никто деньги в супермаркет не понесет. Скорее кинутся грабить.

– Вот увидите, сирены не включат, – уперся парень.

И в этот момент снаружи хрипло завыл сигнал тревоги.

Минута оцепенения – и по тротуару побежали прохожие, пролетела легковушка. Спортивный дрантулет рванулся с места, но подросток не удержал норовистого заднеприводного жеребца и, заложив крутой вираж, сбил коляску, треснулся в стену. Каким-то образом мать успела выхватить ребенка и отпрыгнуть в сторону. А вот горе-водителю не повезло – вылетел через лобовое стекло и остался лежать на капоте.

Снова раздались крики. Продавцы и охранники выбежали из магазина, кинулись к пострадавшему. И одновременно раздался низкий рокот.

Мимо промчался полицейский фургон, второй свернул на перекрестке направо, резко затормозил и вильнул, перекрыв дорогу. Двери распахнулись, наружу посыпались люди в легких бронекостюмах цвета хаки, с винтовками в руках. У заведения же Зака остановился БТР, следом пристроился тяжелый грузовик с матерчатым тентом.

Скрипнула дверь, и в кафе вошел крепкий военный, лет сорока на вид, с хищным лицом и нашивками полковника. Окинул присутствующих долгим взглядом, сухо произнес:

– Уходите. Настоятельно советую не покидать район, спуститься в ближайшие убежища. Если не захотите, миль через двадцать по восточному шоссе будет развернут центр эвакуации.

– Это шутка, сэр? – несчастным голосом проблеял один из коммивояжеров.

– Разве с таким шутят? – задал риторический вопрос полковник. Обернулся к хозяину и добавил: – Простите, мы вас слегка побеспокоим.

– Без проблем, – легко согласился Зак, срывая фартук и направляясь к задней двери. – Бар в вашем распоряжении, мне он теперь вряд ли понадобится.

Хозяин заведения соображал быстро. И его уход стал последней каплей. Девица сдавленно всхлипнула, подхватила сумочку и кинулась через парадную. За ней, переглянувшись, побежали торговцы. Последним поднялся со стула толстяк. Отдуваясь и потупив глазки, бочком-бочком протерся у стены как черный крыс, смущено пропыхтел:

– Наверное же общий сбор в участке… я пойду?

– Иди, – кивнул военный и вопросительно посмотрел на старика.

– Джейк Коллинз, – хмыкнул тот, вполне серьезно отдал честь. – Четвертый танковый батальон, капитан запаса. Прошу разрешения остаться, сэр.