Искусство французского убийства
Шрифт:
Немного розовой помады на губы – и я почувствовала себя увереннее. Я подавила желание сбрызнуть себя духами, которые хранила в сумочке. Вдруг инспектор решит, что я прихорашивалась для него?
Я вышла в так называемую зону отдыха и была поражена, обнаружив, что Мервель все это время меня ждал.
Мне удалось скрыть свое удивление, когда его взгляд скользнул по мне, словно определяя, достаточно ли тщательно я «привела себя в порядок». Я думала, что он оставит здесь какого-нибудь подчиненного, и тот отведет меня в холодную и пустую комнату для допросов. А он пятнадцать минут прождал меня у входа в дамскую комнату.
–
Он провел меня в свой кабинет, который оказался на удивление просторным. В нем стояла тяжелая деревянная мебель: письменный стол, два стула, небольшая книжная полка, забитая толстыми фолиантами, и низкий комод вдоль одной стены. На другой стене имелись два высоких окна, которые пропускали тусклый свет.
Очевидно, Мервель делил кабинет с другим детективом, поскольку у противоположной стены стояли второй письменный стол и пара стульев. Стол был завален бумагами, заставлен кофейными кружками (и покрыт соответствующими пятнами), карандашами и множеством других предметов, включая половинку круассана. Судя по всему, тот, кто за ним сидел, не знал о назначении и местонахождении мусорного ведра под столом, так как скомканные бумажки и обертки от еды валялись вокруг ведра.
Я сразу поняла, что письменный стол с одной фотографией в рамке, аккуратными стопками бумаг и папок, пачкой жевательной резинки, чистой и пустой кофейной чашкой и промокательной бумагой, выровненной точно по центру, принадлежал Мервелю. Даже если бы я не сделала этого логического вывода, примыкающая к письменному столу стена послужила бы мне подсказкой: ее покрывал коллаж из фотографий, прикрепленных к обшивке.
На нескольких из них была изображена Тереза Лоньон, и живая, и мертвая. Там была карта, на которой булавками были отмечены связанные с преступлением места, а также изображения орудия убийства, следов ног, внешний вид Рю-де-Лу, театра Монсо и еще какого-то здания, которое я не узнала.
Разглядев фотографии, на которых были запечатлены я, Джулия, Пол и Дор, я резко повернулась к инспектору. И зря, так как от этого движения мое колено прострелила боль. Мне удалось подавить вздох и выразить негодование.
– Вы же не считаете, что Джулия и Дор – подозреваемые! – вскричала я. – А уж тем более Пол Чайлд!
Я даже не задумалась о том, где Мервель раздобыл наши фотографии. Моя выглядела как в паспорте, с кудрявыми волосами в стиле горгоны-Медузы. Справедливости ради стоит отметить: на стене были и снимки моих подозреваемых: Джонни, Марка, Теда и Нила.
Мервель жестом пригласил меня сесть на стул рядом с его столом:
– Пожалуйста, садитесь, мадемуазель.
Я с благодарностью повиновалась, но облегчения не показала. Тот резкий поворот дорого мне обошелся, и теперь я сидела, стиснув зубы от боли. Нужно было приложить к колену лед, но, черт побери, я не собиралась просить об этом его.
– Как вы узнали, что я ехала сюда? – спросила я, снимая пальто. От ярости и боли меня бросило в жар.
– Когда я разговаривал с мадам Чайлд, она указала, что у вас сумочка мадемуазель Лоньон, – объяснил инспектор. Он снял пальто и бросил на меня тот самый отчужденный взгляд, который я ожидала увидеть. Он снял фетровую шляпу и обнажил голову с гладкими темными волосами, разделенными
Ни вечеринок, ни беспорядка, ни чувства юмора.
Он повесил верхнюю одежду на вешалку рядом с дверью. Свое пальто я положила на спинку стула, на который я села. Моя шляпа была безнадежно испорчена, а перчатки после мытья рук я больше не надевала. Я не могла устоять перед искушением бросить вызов его перфекционизму.
– Не можете же вы всерьез подозревать, что Джулия или Дор убили Терезу! – с негодованием произнесла я. – Это нелепо!
– Что вы мне принесли, мадемуазель? – спросил он, усаживаясь за стол напротив меня. Фотография в рамке стояла под таким углом, что ее мог видеть только сидящий на его стуле. Меня вдруг охватило жгучее любопытство: кто или что изображено на снимке? Это был единственный личный предмет в его кабинете. – И как эти вещи оказались у вас?
– Вы хотя бы понимаете, что Пол Чайлд не мог этого сделать? – продолжала я, игнорируя его вопрос. – У него бы роста не хватило.
Мервель бросил на меня пронзительный взгляд.
– Почему вы так решили, мадемуазель Найт?
Я нервно сглотнула. Как объяснить, что убийца был на десять-пятнадцать сантиметров выше Терезы, которая была немного выше меня, не раскрывая связи дядюшки Рафа с двоюродным дедом Мервеля?
Вдруг я вспомнила об одной спасительной возможности.
– Потому что кое-кто видел убийцу. – Полагаю, излишний драматизм этой фразы был мне простителен.
Я была вознаграждена тем, что его глаза изумленно распахнулись, а затем подозрительно сузились.
– Откуда вам это известно, мадемуазель?
– В ту ночь живущая с нами по соседству молодая женщина искала собаку своей хозяйки и увидела, как мужчина обошел здание с задней стороны, после чего вошел в парадный вход, – объяснила я чуть менее пафосно. – Это было в третьем часу ночи. К сожалению, никаких особых примет она не запомнила, только то, что это мужчина в шляпе и длинном пальто. И точно не Пол Чайлд – тот недостаточно высок. А раз уж это был мужчина, значит, убийца не Джулия, не Дор и не я. – Я бросила на Мервеля многозначительный взгляд.
Инспектор издал тихий звук, который мог означать либо насмешку, либо недоверие. А возможно, вдумчивый интерес.
Затем, устремив острый взгляд на мою нижнюю часть тела и приподняв в ухмылке уголки губ, он заявил:
– Если только, мадемуазель, на вас не было шляпы… и брюк.
Я понятия не имела, как реагировать на такое высказывание. К счастью, в косяк открытой двери постучал молодой человек в форме полицейского.
– Инспектор, как вы просили. – В руках он держал небольшой сверток.
Мервель встал и взял сверток, пробормотав слова благодарности молодому человеку, который выглядел так, словно только что окончил среднюю школу. К моему изумлению, он протянул сверток мне, и я с удивлением и радостью поняла, что это пакет со льдом.
– Спасибо, – пробормотала я, и мое негодование немного смягчилось. Я все еще была ошеломлена тем фактом, что кто-то считал супругов Чайлд и меня потенциальными убийцами. – Но у нас нет мотива, – возразила я. – Да, кто-то из нас – Джулия, Пол, Дор или я – могли это сделать. Но зачем?