Искусство невозможного (в 3-х томах)
Шрифт:
— Есть два мужика: Черномырдин и Зюганов. Это противостояние может быть разрешено без компромисса? Подписали заявление, пошли на торг. Это столкновение или компромисс?
— Я считаю, что сегодняшняя власть всегда добивалась успеха только тогда, когда действовала решительно. Но сегодняшняя власть оторвалась от идей. Она не пытается людям объяснять свои действия, что категорически запрещено. Совсем недавно я разговаривал с Никитой Михалковым. Он говорит: «Посмотри, что происходит. С людьми никто не говорит, к ним никто не обращается». Вспомните, недавно отмечали годовщину принцессы Дианы. Она общалась
с простым народом на его языке и не по принуждению, не из-за того, что имела власть. Это был душевный порыв. Власть сегодня все больше и больше теряет душу. Это совсем критично.
— С одной стороны, вы говорите о том, что торг неуместен. С другой стороны, вы говорите о
— Я встречался с Зюгановым, с Селезневым, со Строевым. Общее понимание, к счастью, одинаково. Оно состоит в том, что бунта не хочет никто. Все прекрасно понимают, что бунт сметет всю власть в целом и оппозицию в целом. Оппозиция полностью показала, что она такая же импотентная, как и власть. В этом смысле я уверен, что народ не будет сильно отличать Зюганова от Черномырдина, Лужкова от Шаймиева и так далее. Сметена будет вся власть в целом, и придут те люди, фамилий которых мы сегодня не знаем. Это самый ужасный вариант. Из осознания оппозицией и властью, что это недопустимо, следует очень важный вывод. Оппозиция сегодня не стремится к захвату власти. Они понимают, что неконституционный путь — абсолютно губительный. Они стремятся к перехвату власти. Постепенными шагами. Экономическое соглашение — это явное отступление от рыночной экономики. Это однозначный разрыв отношений с теми, кто нас реально поддерживает и без чего не может состояться реформа. Ни одна реформа в мире не состоялась без инвесторов. Чем успешнее экономика, тем больше инвесторов. Самые большие инвестиции происходят в Соединенные Штаты Америки. И это нормальная ситуация. Мы сегодня понимаем абсолютно однозначно, что есть выход из этой ситуации.
— Какой выход есть из политической ситуации?
— Нет отдельно политической ситуации и экономической ситуации. Мы — на перекрестке того и другого. Именно этим усугубляется кризис — и политический, и экономический. Одно без другого неразрешимо. На самом деле мы не первые, кто оказывается в такой критической ситуации. Через кризис проходили латиноамериканские страны, азиатские страны. Одни справлялись, другим не удавалось. В Москву в эти дни были приглашены ведущие в мире специалисты по этим ситуациям. Сегодня в Москве находится Доминго Кавалла — по-видимому, будущий президент Аргентины. Он — абсолютный лидер в понимании этих вопросов. Он приехал сюда, консультировал Федорова. По-видимому, будет консультировать Чер-
номырдина. Сегодня совершенно очевидно, что модель выхода из кризиса существует. Это необходимое условие. Достаточное условие
— это то, на что можно опереться, — это политическая сила, которая может взять на себя часть рисков, которые связаны с этой ситуацией. Это первое. И второе — исполнительная профессиональная власть, которая сможет реализовать необходимые действия.
Реальных политических лидеров сегодня два в России — это Лебедь и Лужков. Конечно, можно перенести центр конфронтации на этих людей. Это будет ошибочно, потому что это не решит проблему. Я категорически против коалиционного правительства, я считаю это просто абсолютным гарантированным поражением. И категорически за политическую коалицию. Потому что у всех — Зюганова, Лужкова, Явлинского, Жириновского, Лебедя — сейчас проблема одна и та же. Мы можем реально потерять Россию. Они это хорошо осознают. И это база для политического компромисса. Здесь база не только для компромисса, но и для политической коалиции. Я не хочу давать этим ведущим российским политикам рецептов. Но направление действий только такое. А не то, которое избрала Дума. И может быть, в какой-то степени не то, которое избрала власть. В каком смысле? Власть либо жестко, последовательно действует и не дает надежды на несостоятельный компромисс. Ведь на что пошла власть? Направила на переговоры с серьезными людьми Уринсона. Абсолютно безответственное отношение к серьезнейшим вопросам. Понятно, что Уринсон не переговорщик, не политик, просто не понимает, что происходит. Сам виноват в том, что в это ввязался. Он не может ничего. У Думы создалась повышенная система ожиданий. Они решили, что настало время получать власть, которую они давно желали. Виновато в этой ситуации в значительной степени само правительство. Виктор Степанович тоже виноват в этой ситуации.
— Какой выход?
— Занять абсолютно жесткую, последовательную, аргументированную позицию. Мы с курса реформ не свернем. Вы не имеете никакой альтернативы продолжения курса реформ. Совершенно понятно, что в этой ситуации мы получим широкую международную поддержку,
шанс это сделать. Я уверен, что в конечном счете, может уже не при нашей жизни, опять все вернется к этой развязке. И в следующий раз, может быть, в России это пройдет. Нам надо, чтобы это было сделано сегодня.
— Борис Абрамович, вы назвали круг людей, круг политических лидеров, но вы не сказали, вокруг кого они должны объединиться. Они же все спорят, они все конкуренты. И Лужков, и Лебедь, и Черномырдин. Вокруг кого сейчас они могут объединиться? Вокруг кого сейчас может сложиться широкая политическая коалиция для спасения России?
— Я не хочу сейчас давать ответ на этот вопрос, хотя я его знаю. К сожалению, сложилось так, что много из того, что я говорю, трактуется с точностью до наоборот. Поэтому я позволю себе не отвечать на этот вопрос.
— Считаете ли вы, что в случае утверждения правительства Борису Николаевичу полезно уйти в добровольную отставку?
— Я считаю, что в случае, если в России будет создана сильная политическая власть, допустимо и то, и другое. А в случае, если такой сильной власти не будет, скорее всего, Борис Николаевич должен раньше уйти в отставку, чтобы расчистить поле для создания такой сильной власти. Сильная власть абсолютно спокойно смирится с тем, что президент не может в необходимой степени принимать участие в бурно развивающихся событиях. В то же время сильная власть поставит главным приоритетом конституционность, а не разрушение легитимного пространства, которое с таким трудом было создано. С моей точки зрения, это просто главный приоритет. Вопрос об уходе Ельцина в отставку, с моей точки зрения, второй по сравнению с тем, легитимно это происходит или нелигитимно.
— Но если власть слабая и президент уходит в отставку, что происходит в стране?
— В стране проблемы, и я не знаю рецептов разрешения этих проблем.
2 сентября 1998 г. ТВ НТВ, Москва
ГЕРОЙ ДНЯ Б. БЕРЕЗОВСКИЙ
БЕРЕЗОВСКИЙ: note 406 Не так давно Аргентина имела ровно такую ситуацию, удивительно совпадающую с нашей. Да, масштаб другой. Но закономерности те же самые. И сегодня совершенно ясно, что для разрешения ситуации не может быть только экономического решения или только политического решения. Должно быть и экономическое, и политическое. Экономическое ясно какое — уже сформулировано специалистами (и Борис Федоров в последние дни очень долго работал над этим). Есть решение, но чтобы его реализовать, нужно две других составляющих. Первое — это политическая воля, на которую можно опереться, потому что решения не простые. Они не простые для каждого гражданина страны. Второе — профессиональная, подчеркиваю, команда, то есть профессиональное правительство, которое в состоянии эту программу реализовать, опираясь на политическую поддержку. Профессионалы у нас есть. СОРОКИНА: Какой компромисс сегодня возможен? Сегодня левая оппозиция в общем идет ва-банк. Они заявляют, что не пойдут ни на какие уже практически условия. Какой компромисс?
— Вы знаете, не первый раз мы слышим, что левая оппозиция не пойдет ни на какой компромисс. Я считаю это глубочайшей ошибкой, ошибкой власти, которая, к сожалению, почувствовала свою слабость. Совершенно справедливо, что почувствовала слабость, потому что оторвалась от общества. Она не слышит общество, не хочет с обществом нормально общаться. Этого уволим, этого назначим, этого назначим, этого уволим. Идет чехарда. Более того,
не обращают внимания на простого, реально простого человека. С ним не идет никакого диалога. Это как раз и создало сложнейшую ситуацию.
На самом деле решение, конечно, состоит в том, чтобы опять начать чувствовать землю. На самом деле это то, что говорят коммунисты. note 407 Но мы-то прекрасно понимаем, что никакой программы, ничего за душой у коммунистов просто нет. Вот тот документ, который готовился, совместно власти и Думы, ясно показал, что — пустота, ноль, ничего нет абсолютно, ни одной новой идеи. Это возврат в те прежние времена. 100-процентный гарантированный тупик. Поэтому я просто считаю, что власть растеряна, растеряна потому, что действительно было допущено много ошибок. Потому, что действительно слаб президент. Потому, что Черномырдин, прошлый Черномырдин себя исчерпал, а новый, к сожалению, не возник, хотя имеет 100 процентов возможности быть новым человеком.