Искусство притворства
Шрифт:
Первое ощущение ее влажного, упругого и теплого лона окончательно сокрушило остатки его самоконтроля — так прибрежная волна в одну секунду смывает замок, построенный на песке.
Он был внутри ее, он брал ее и вместе с тем отдавал себя, когда они начали стремительно взбираться на вершину вечности. И в этом восхождении были краткие секунды такого невероятного наслаждения, что Лиззи показалось, будто она приблизилась к звездам. Она хотела дотронуться до них — но мощные толчки Илиоса, проникшего в нее, напомнили ей о более важной цели — их конечном пункте маршрута.
И она достигла
В нее? Как надоедливые мухи, появившиеся прекрасным летним днем, эти два слова жужжали в ее голове, игнорируя все попытки их отогнать. Она просто хотела наслаждаться — сладкой болью, чувством наполненности, завершенности и удовлетворения.
Но они не использовали никакие противозачаточные средства. Говорят, если сразу же встать после секса, то это может предотвратить беременность. Ей надо подняться с постели, а не разлеживаться здесь… Она ответственный взрослый человек, и в жизни ее нет места незапланированной беременности.
Так почему же она вместо того, чтобы делать что-нибудь, нежится рядом с Илиосом, положив руку ему на грудь, ощущая биение его сердца? Ее пальцы играли с влажными завитками волос на его груди, и она наслаждалась ощущением его ноги, повелительно и властно положенной на ее ногу. Это был жест собственника, будто он хотел удержать ее при себе — и она хотела того же.
Илиос, нагнувшись над ней, обнял ее за шею:
— Тебе было хорошо?
— Божественно, — искренне призналась Лиззи. — Просто божественно!
И Илиос лишь крепче прижал ее к себе, игнорируя внутренний голос, который кричал, что он делает нечто, что не согласуется с его правилами и о чем он потом пожалеет.
Глава 12
Когда наутро Илиос спросил Лиззи, не хочет ли она поехать с ним на виллу, где у него запланирована встреча с подрядчиком, она с радостью согласилась:
— С удовольствием!
Лиззи хотела не только как следует рассмотреть виллу Манос. Она хотела быть с Илиосом.
В то утро — после того, как они с Илиосом занимались любовью, — она проснулась очень рано. Лежа в его объятиях, Лиззи почувствовала тревогу. Она знала, что перешла границы, через которые никогда не собиралась переходить. Положив голову на грудь Илиоса и слушая биение его сердца, Лиззи была вынуждена вспомнить то, в чем призналась себе вчера вечером. В те ощущения, которые она считала чисто физической страстью, вплелось какое-то чувство. И это чувство было… любовью?
«Но в этом нет ничего страшного!» — решительно сказала себе Лиззи.
Ведь она не собирается признаваться ему в любви. Настанет время, она соберет свои вещи, завернет свою любовь в плотную ткань памяти и увезет ее с собой. Ее любовь принадлежит ей, и если она хочет беречь и лелеять ее и всюду возить с собой, то это ее личное дело, разве не так? Она достаточно взрослый человек и поэтому не будет примешивать свои личные чувства к деловым отношениям. Илиос ей заплатил — не за то, конечно, чтобы она с ним спала, но за то, чтобы она вышла за него замуж.
И
В ту ночь, когда они с Лиззи стали любовниками, отношения их кардинально изменились. И сам он изменился тоже. Илиос знал, что люди, общающиеся с ним, считают его твердым и властным, но жесткие требования, которые он предъявлял к другим, не могли сравниться с требованиями, которые он предъявлял к себе.
Уложив Лиззи в постель, он нарушил свои правила, а этого уже было достаточно. И, зная, что они никак не предохраняются, он все-таки продолжал — и это беспокоило его больше всего. Он не мог понять самого себя. Ведь он мог остановиться. Его мозг послал ему предупреждение, и он принял этот сигнал. Тогда почему? Потому что достиг той точки, такого возбуждения, что уже не смог сдержать себя? Но ведь ему тридцать шесть лет, черт возьми! Он уже не мальчик. И теперь этот вопрос точил его изнутри. Он был как камешек, попавший в ботинок. Он требовал внимания, требовал ответа.
Почему, осознавая свои действия и понимая, на какой риск он идет, имея возможность остановиться, Илиос не сделал этого? Почему намеренно продолжал, зная о том, чем это может кончиться? Его жизнь была распланирована — и дорога впереди ясна. Беременность Лиззи не входила в его планы. Ни для нее, ни для ее ребенка не было места в его будущей жизни. И теперь, когда ему явно надо было дистанцироваться от Лиззи, он приглашает ее провести вместе с ним целый день.
«Это будет и раем, и адом», — признавала Лиззи. Что случилось с ее решимостью бороться со своими чувствами? «Я преодолею их, — уверила себя Лиззи. — Но сегодня я позволю себе радоваться и блаженствовать, ведь я буду рядом с ним».
Конечно, внешне она будет вести себя так, будто Илиос — обычный клиент, заказавший у нее дизайн внутренних помещений. И теперь они едут смотреть дом, где ей предстоит работать. Илиос, конечно, не собирался просить ее заняться отделкой виллы Манос, но ради самой себя Лиззи должна помнить о том, зачем он женился на ней. Как только Илиос решит, что их брак выполнил свою задачу, она уедет домой, и их супружество закончится.
Через полчаса после завтрака она вошла в гостиную, одетая в свою «профессиональную униформу» — джинсы и белую футболку. Джинсы, однако, были новыми — из той коллекции, которая была ей привезена по распоряжению Илиоса, — и сшиты по последней моде.
Илиос, ожидавший ее в гостиной, тоже был одет в джинсы. Когда он повернулся к ней спиной, чтобы поставить чашку с кофе на поднос, Лиззи увидела его мускулистые, обтянутые джинсами ягодицы — и не смогла оторвать взгляд. Она со стыдом почувствовала, как сильно забилось ее сердце. Неужели она прельстилась на мужское тело? С каких это пор? Но Илиос не был обыкновенным мужчиной. Он был мужчиной, в которого она была влюблена. И в Лиззи возникло желание подойти к нему, прижаться к этому совершенному телу — в надежде, что Илиос обернется и обнимет ее. И это желание было почти непреодолимым.