Я, кстати, в перечне, что выше мной приведен, решил сначала упустить обязательство не прислушиваться к глупым сплетням, болтовне соседей и так далее. Но тут подумал: а к чему же, как не к этому, прислушиваться? Ибо сплетня (глупая она или не глупая – решает время) – это кусочек бытового мифа, миф – это элемент картины мира, как же можно жить на свете, ничего о современности не зная? Тут у Свифта просто нелады с мышлением какие-то.
Это действительно смешно и глупо – хвастаться на склоне лет былой силой, красотой, успехом у женщин и прочими радостями былого счастья. Хвастаться вообще зазорно и неприлично. Но в прошлом было многое настолько хорошо и даже ослепительно порой, что замолчать такое – грех неблагодарности Фортуне. И нисколько этим хвастаться не надо, надо просто рассказать, поскольку всё, что интересно и приятно, собеседник (если
он заслуживает этого) узнает с радостью и пользой для души. У кого-то прочитал я дивную идею, что чем люди старше, тем они, оказывается, лучше были, когда были моложе. Я копаюсь в памяти и нахожу, что это правда. Как же мне не рассказать о новых находках?
Не внимать коварной лести следует не только в старости, и я с этим вполне согласен. Только как отличить заведомую и неправедную лесть от похвалы, заслуженной и справедливой? Одним и безупречным способом: хвала незримо и неслышно совпадает с тем, что думаешь о себе ты сам, и пустую лесть поэтому мы распознаем сразу и легко. Не надо заведомо плохо относиться к лести (в этом была бы истинно пагубная подозрительность), а стоит в ней расслышать воздаяние твоим достоинствам, которые и в самом деле есть. К тому же льстящий собеседник может быть и проницательней тебя (а почему бы нет?) и хвалит нечто, что ты сам в себе не в силах в полной мере оценить. Разумная хвала необходима человеку, как дыхание, а просто лесть – конечно, пошлая забава. Но на то и опыт жизни, чтобы мы умели безошибочно их различить.
А самоуверенность с самодовольством – безусловно, пакостные и опасные черты, но только в молодом и зрелом возрасте. А в старости они необходимы, ибо кошмарно трудно без них жить. Выказывать, конечно, их не следует, однако именно они – те последние корни, что ещё поят скудным соком старческое прозябание. И жалко тех, в ком эти корни усыхают. Лично я в себе их прячу, но благословляю и лелею. Тут, по-моему, ошибся или недодумал Свифт.
Всё это рассмотрев и обсудив, я безмятежно окунулся в свою светлую и непогрешимую старость. И ни минуты не кручинясь, признаю, что это омерзительный сезон. А если кто-то думает иначе, пусть он позвонит, и я легко могу его разубедить.
Живу я более, чем умеренно, страстей не более, чем у мерина
Гляжу, не жалуясь, как осеньюповеял век на пряди белые,и вижу с прежним удовольствиемфортуны ягодицы спелые.В юности ждал я радостиот суеты со свистом,но становлюсь по старостидомосексуалистом.Поскольку жизнь, верша полёт,чуть воспарив, – опять в навозе,всерьёз разумен только тот,кто не избыточно серьёзен.Запетыми в юности песнями,другие не слыша никак,живёт до скончания пенсиисчастливый и бодрый мудак.Лишь перед смертью человексоображает, кончив путь,что слишком короток наш век,чтобы спешить куда-нибудь.Кишат стареющие дети,у всех трагедия и драма,а я гляжу спектакли этии одинок, как хер Адама.Я молодых, в остатках сопель,боюсь трясущих жизнь, как грушу:в душе темно у них, как в жопе,а в жопе – зуд потешить душу.Снегом
порошит моя усталость,жизнь уже не книга, а страница,в сердце – нарастающая жалостьк тем, кто мельтешит и суетится.Живи, покуда жив. Среди потопа,которому вот-вот настанет срок,поверь – наверняка всплывёт и жопа,которую напрасно ты берёг.Дана лишь тем была недаромтекучка здешней суеты,кто растопил душевным жаромхоть каплю вечной мерзоты.Пора! Теперь меня благословив путь осени, дождей и листопада,от пламени цветенья и любвидо пепла увяданья и распада.Чтобы плесень сытой скудостине ползла цвести в твой дом,из пруда житейской мудростичерпай только решетом.Прости, Господь, за сквернословья,пошли всех благ моим врагам,пускай не будет нездоровьяни их копытам, ни рогам.Опять стою, понурив плечи,не отводя застывших глаз:как вкус у смерти безупреченв отборе лучших среди нас!Чем долее наука отмечаетпознания успехи сумасшедшие,тем более колеблясь отвечает,куда от нас ушли уже ушедшие.Вновь закат разметался пожаром —это ангел на Божьем дворежжёт охапку дневных наших жалоб,а ночные он жжёт на заре.Уйду навсегда в никуда и нигде,а всё, что копил и вынашивал,на миг отразится в текучей водепроточного времени нашего.Дымись, покуда не погас,и пусть волнуются придурки —когда судьба докурит нас,куда швырнёт она окурки.Из лет, надеждами богатых,навстречу ветру и волнемы выплываем на фрегатах,а доплываем – на бревне.Кто несуетливо и беспечновремя проводил и коротал,в старости о жизни знает нечтобольшее, чем те, кто процветал.Счёт лет ведут календариморщинами подруг,и мы стареем – изнутри,снаружи и вокруг.