Искусство войны
Шрифт:
Демонстрация противнику своей ложной формы есть первый способ управления действиями противника. Другой способ — завлечение его какой-нибудь кажущейся или незначительной выгодой. Противник обычно поддаётся на эту удочку и предпринимает движение того порядка, которое желательно противоположной стороне.
«Когда противнику что-либо дают, он обязательно берёт», а, заманив его выгодой, «встречают его неожиданностью».
Как нетрудно заметить, в этих своих изречениях Сунь-цзы развивает ту же мысль, которую он высказал ещё в главе I. В числе своих «семи расчётов» он устанавливает такие, которые прямо повторяют сказанное здесь: «Если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь», «Заманивай его выгодой; приведи его в расстройство и бери его» (I,7).
В умении пользоваться различными приёмами тактического искусства Сунь-цзы видит залог успеха. Но поскольку тактика есть явление не самодовлеющее, а
Что значат слова о том, что нельзя ставить победу в зависимость от людей, а нужно искать её только в мощи? Надо думать, что Сунь-цзы хочет этим сказать, что нельзя ставить победу только в зависимость от талантливости, от выдающихся способностей своих солдат и командиров. Победу определяет общая мощь армии в том понимании, которое Сунь-цзы установил. Какое же место в этой мощи занимают люди?
На этот вопрос Сунь-цзы отвечает кратко: «(Полководец. — Н. К.) умеет выбирать людей и ставить их соответственно их мощи». Комментаторы помогают понять это краткое положение. «Полководец умеет оценивать, что может человек и чего он не может; умеет пользоваться мощью каждого человека и заставить его самого идти в бой», — говорит Сорай. Ещё более отчётливо разъясняет Чжан Юй: «Правило использования людей заключается в следующем: нужно пользоваться жадностью одного, глупостью другого, умом третьего, храбростью четвёртого; нужно каждого назначать соответственно его природным свойствам и не требовать от людей того, чего они не могут дать». Мысль Сунь-цзы, следовательно, ясна: мощь армии создаётся различными факторами, в том числе, конечно, в первую очередь — человеческим. Но нельзя ставить вопрос так, что только та армия обладает действительной мощью, которая состоит из одних только талантливых, искусных, умных, храбрых и т. д. Армия не может состоять только из одних таких людей. Поэтому и нельзя ставить победу в зависимость только от высоких личных качеств воина. Мощь армии создаётся тем, что люди вообще хорошо сражаются. «Полководец умеет заставлять воинов самих идти в бой», — говорит Сорай. Чем он достигает этого? На это отвечает Чжан Юй: у одного — воздействуя на его жадность, у другого — на его глупость, у третьего — на его ум, у четвёртого — на его храбрость. Все эти качества — положительные и отрицательные — при оценке их с точки зрения полководца не являются ни положительными, ни отрицательными: ему интересна и важна лишь та «мощь» которую можно извлечь из каждого из этих качеств. Пусть это будет «жадность», но если жадность может породить мощь, силу, ею нужно воспользоваться. «Полководец умеет ставить людей соответственно их мощи», — говорит Сунь-цзы. От этого умения зависит и мощь армии в целом, и цель армии — победа. Поэтому в конце своих рассуждений Сунь-цзы, стремясь наиболее наглядно обрисовать значение этого умения, прибегает к своему излюбленному приёму образных сравнений: «Тот, кто ставит людей соответственно их мощи, заставляет их идти в бой так же, как катят деревья и камни. Природа деревьев и камней такова, что, когда место ровное, они лежат спокойно; когда оно покатое, они приходят в движение; когда они четырехугольны, они лежат на месте; когда они круглы, они катятся».
Мэй Яо-чэнь разъясняет эти слова: «Дерево и камень — предметы тяжёлые. Их легко сдвинуть, используя их собственную мощь, и трудно их передвинуть своей силой. Всю массу армии можно повести в бой её собственной мощью, и нельзя пустить её в ход с помощью своей силы. Это — естественный путь».
Мэй Яо-чэнь прекрасно проникает в мысль Сунь-цзы. Ведя армию, нужно действовать той мощью, которая заложена внутри её самой, а не действовать на неё внешней силой. Передвинуть с места на место тяжёлое бревно руками, пуская в ход только силу своих мускулов, трудно, а то и невозможно; но передвинуть его легко, если только использовать его собственную тяжесть; достаточно тогда только одного лёгкого усилия, небольшого толчка — и дерево или камень покатится собственной тяжестью.
Следовательно, от полководца требуется только лёгкий толчок. В чём он заключается? Ответ на это содержится в словах Сунь-цзы о ровном и покатом месте. В разъяснении Чжан Юя это означает следующее: «Когда дерево и камень находятся на ровном месте, они лежат спокойно; когда они находятся на покатом месте, они катятся. Если они четырехугольны, они лежат на месте; если они круглы, они катятся. Это — их естественная мощь. Если вся масса армии попала в опасное положение, она ничего
Мысль Сунь-цзы сводится, таким образом, к следующему: чтобы сдвинуть камень или бревно, нужно ровное место, на котором они лежат, сделать покатым; если дерево не круглое, нужно обрубить его ветки и сделать его легко катящимся. Так же и с армией; нужно поставить её в такие условия, в которых она не может не сражаться, в условия неизбежности и необходимости боя, и тогда её внутренняя мощь выявится сама собой. Сунь-цзы назвал всю главу «Мощь». Следовательно, основная тема его рассуждений, которой подчинено всё прочее, именно это понятие мощи. Последняя его фраза полностью раскрывает весь замысел автора.
Всё, о чём Сунь-цзы говорил в этой главе, есть лишь анализ элементов, из которых образуется мощь армии. Начал он с понятия подразделения как основного элемента организации армии. От подразделения он перешёл к понятию построения как основному элементу боевого порядка армии. После этого он дал определение двух приёмов боя — правильного боя и манёвра. Само собой разумеется, что эти два приёма могут существовать лишь постольку, поскольку существует боевой порядок вообще. Таким образом, всё перечисленное им составляет цепь последовательно обусловливающих друг друга элементов.
Наличие таких элементов создаёт «полноту» армии, её полную боеспособность, а отсюда — и наступательную силу её, качество её удара: стремительность и рассчитанность. Вместе с тем это определяет и качества её оборонительной силы: стойкость и непобедимость. Эти же элементы обусловливают и три общих качества армии: порядок, храбрость, силу.
Но все эти элементы — как основные, так и производные — существуют не обособленно друг от друга, а в виде сложного целого. Они создают мощь армии и сами обретают своё бытие в этом высшем синтезе — в этой мощи. Таким образом, создаётся некая единая внутренняя сила, потенция армии, называемая Сунь-цзы «мощью» её. Это то же, что потенциальная сила, заложенная в любом предмете. Бой представляет не что иное, как действие этой внутренней силы, этой естественной мощи. Но она, эта мощь, есть потенция, которую нужно пробудить так же, как можно, подкопав землю под камнем на уступе горы, заставить его покатиться силой своей собственной тяжести. Это и должен уметь сделать полководец. Как? Поставив армию в обстановку неизбежности боя. И тогда «мощь того, кто умеет заставить других идти в бой, есть мощь человека, скатывающего круглый камень с горы в тысячу саженей».
Глава VI. Полнота и пустота
«Я прочитал все сочинения по военному искусству, и ни одно из них не выходит за пределы „Сунь-цзы“. Во всех же 13 главах „Сунь-цзы“ нет ничего, что выходило бы за пределы учения о полноте и пустоте. Если при ведении войны понимать значение полного и пустого, не победить нельзя», — так говорит в «Диалогах» Ли Вэй-гуна Тай-цзун (стр. 28). VI глава трактата Сунь-цзы названа «Пустота и полнота» и посвящена раскрытию этих понятий.
Эти термины уже встречались в предыдущих главах — в I и V. Они будут встречаться и далее. Сунь-цзы неоднократно обращается к ним, потому что, действительно, учение о полноте и пустоте, т. е. о сильных и слабых сторонах своих и противника, — основа всей его тактики.
В настоящей главе Сунь-цзы уже не говорит о полноте как о законченном состоянии боевой подготовки вообще и об общих правилах действий по отношению к противнику в условиях полноты и пустоты; такое правило, сформулированное безотносительно к различным условиям боевой обстановки, он дал в главе I: «Если у него всё полно, будь наготове». Но война — это «тысяча изменений и десять тысяч превращений», поэтому необходимо уметь каждое общее положение приноравливать к обстановке на каждый данный момент. Умение же приспосабливать общее положение основано на понимании природы силы и слабости — своей и противника и их соотношения, понимании, соединённом с искусством владения этим соотношением. Именно этому и посвящены высказывания Сунь-цзы в данной главе. Последовательность глав в трактате не случайна, в ней есть своя закономерность, она основана на внутреннем развитии самой доктрины. Поэтому не случайно глава «Пустота и полнота» идёт вслед за главой «Мощь армии». Чжан Юй эту последовательность объясняет так: «Глава о форме говорит о нападении и обороне; глава о мощи разъясняет понятия правильного боя и манёвра. Кто умеет вести войну, сначала познаёт закон равенства наступления и обороны, а затем познаёт, что такое правильный бой и манёвр; сначала познаёт механизм взаимных изменений правильного боя и манёвра, а затем познаёт пустоту и полноту. Ибо правильный бой и манёвр осуществляют свои функции исходя из наступления и обороны; полнота и пустота выявляются через правильный бой и манёвр. Поэтому и глава об этом следует за главой о мощи».