Ислам от монаха Багиры
Шрифт:
— Чем? — хитро прищурившись, спросил Абдулла.
— Пальмовой ветвью, — засмеялся Саид.
Профессор смотрел то на одного, то на другого шутника, пытаясь понять причину их радости.
— Не обращайте внимания, профессор, — подавив смех, сказал Абдулла. — Просто, одно приятное воспоминание. Саид потом расскажет Вам об этом забавном случае.
Саид смущенно молчал.
— Замечательно, — похвалил Абдулла. — Поехали дальше, является ли убийство при грабеже отдельным составом преступления или квалифицирующим обстоятельством?
— Квалифицирующим
— Что это означает?
— Это означает, что если в ходе грабежа было совершено убийство, то санкция за грабеж ужесточается.
— И какая же это санкция? — не отставал Абдулла.
— Изначально это было распятие. Но сейчас в большинстве стран применяется расстрел, — уверенно ответил Саид.
— А если грабеж не сопровождался убийством? — Абдулла уже потерял надежду "поймать" Саида.
— Тогда виновному отсекают стопу левой ноги или кисть правой руки, или же заменяют это ссылкой, — четко, почти наизусть излагал Саид.
Умело вжившись в роль экзаменатора, Абдулла на время забыл о профессоре.
— Мы Вам надоели, Илья Александрович? — спросил Абдулла созерцавшего заснеженный лес Баума.
— Нет-нет, что Вы, — очнулся профессор. — У меня все эта рукопись из головы не выходит. Меня смущает, что я пока не нашел про нее никаких упоминаний у наших востоковедов. Появление такого списка не могло остаться незамеченным.
— Илья Александрович, а Вы не думали, что это может быть качественно выполненная подделка, созданная не так давно?
— Это исключено, — уверенно возразил Баум, — как бы далеко не зашел прогресс, создать в наше время рукопись, которую я держал в руках, под силу только огромному коллективу, включающему каллиграфов, палеографов, лингвистов, историков и многих других. Вы сами понимаете, Абдулла Петрович, что собрать столько людей для создания подделки Корана — это из области фантастики. Если это и подделка, то едва ли она намного моложе самых ранних дошедших до нас списков Корана.
— А что, если это действительно подделка, созданная в средние века? — вновь предположил Абдулла.
— Возможно, но в таком случае возникает вполне естественный вопрос: quo vadis? Кому это могло быть выгодно? В рукописи упоминалось о праве 'Али на верховную власть, поэтому резонно предположить, что составителями рукописи могли быть шииты. Однако, как бы далеко не заходил их радикализм, поместить в Священный Текст айат о том, что христианский монах Багира передал Пророку Мухаммаду большинство коранических откровений, они не могли.
— Значит, это были христиане! — воскликнул Абдулла.
— Получается, что — христиане, — ответил профессор, — но я не могу представить, чтобы в средневековом христианском мире смогли отыскаться специалисты, способные на столь искусную фальсификацию. И, во-вторых, даже если наша рукопись и была создана какими-нибудь умельцами, то уж явно не для того, чтобы пылиться в запасниках библиотек.
Абдулла молчал,
— Ну, вы — мудрецы, ребята! — смеясь, произнес он. — У меня голова от ваших умных разговоров распухла… Да, если вы не возражаете, я высажу вас где-нибудь у станции? Я к двум обещал дома быть, а сейчас уже первый час пошел. Зато меньше с вас возьму.
Парень остановился около железнодорожной станции Мюллюпельто и, еще раз отдав дань уму своих пассажиров, умчался в город. На станции не горел ни один фонарь, да и станции, как таковой, не было вообще — маленький перрончик на курьих ножках.
— Ведите, профессор, — улыбнулся Абдулла, озираясь кругом.
— Единственное, что я могу сказать с уверенностью, — засмеялся, в свою очередь, Баум, — так это то, что нам либо направо, либо налево. Впрочем, пойдемте направо, — добавил он уже серьезно. — Кажется, нам туда.
Профессор оказался прав. Следуя по тропинке, все трое вскоре оказались в поселке.
— Вот оно какое, это Мюллюпельто, — сказал Абдулла, слепив снежок. — Куда дальше, профессор?
— Пойдемте к шоссе, — решил Баум. — Насколько я помню, дом находился слева, если ехать от города.
Шоссе делило поселок надвое. Судя по словам Баума, дача Кузина располагалась ближе к лесу, на самой окраине поселка. До шоссе было более трехсот метров и до дачи Кузина примерно столько же. Пока профессор, щурясь, разглядывал окрестности в поисках ориентиров, черная "Волга" с затемненными стеклами, приехавшая со стороны города, на большой скорости свернула с шоссе в сторону леса.
— Абдулла Петрович! — зашептал Саид.
— Вижу, — отрывисто бросил Абдуллы. — Быстрее, туда!
Перепрыгивая через массивные снежные сугробы и проваливаясь после каждого прыжка по колено, Абдулла устремился вслед за машиной. Саид старался не отставать, с трудом попадая в оставленные Абдуллой следы. Вслед за ним, тяжело дыша, хрустел снегом Баум. Не сбавляя темпа, Абдулла выхватил из кармана пистолет и снял его с предохранителя. Когда они с Саидом пересекли шоссе, Абдулла остановился.
— Саид, — проговорил он, с трудом одолев одышку, — скажите профессору, чтобы он подождал здесь и никуда не ходил, а потом бегите ко мне. Только…
Абдулла остановился на полуслове. Над поселком пронеслось одиночное эхо от выстрела, а несколько секунд спустя — короткая автоматная очередь. Абдулла сорвался с места. Ловко обогнув заваленную снегом избушку, он, сам того не ожидая, вдруг очутился на небольшой поляне напротив той самой машины, которую они видели несколько минут назад. Рядом прогуливался высокий мужчина в кожаной куртке. Абдулла оказался всего в шагах тридцати от него. Увидев задыхавшегося Абдуллу, длинный схватился за карман.