Исламское государство. Армия террора
Шрифт:
Аль-Джолани обвинил ИГИЛ в фитне (смуте), которая в течение недели сотрясала северную Сирию, и настаивал на формировании независимых юридических советов для разрешения споров, сопровождающих процесс прекращения огня41. Он также заметил, что «между всеми сторонами будет произведен обмен задержанными… и дороги будут открыты для всех».
Во время короткого периода сирийской «Ас-Сахвы» — «Пробуждения», которое неожиданно продемонстрировало, что официальная дочерняя структура «Аль-Каиды» находится на стороне «ас-сахватов» — ИГИЛ выдвинула вызывающий лозунг: «Бакийя ва татамаддад» («Остаемся и расширяемся»), обещая сокрушить выступления против себя и достичь Аравийского полуострова42. ИГИЛ также обстреливала минометным
На фоне фитны начали возникать разногласия внутри исламских группировок, воющих против ИГИЛ. В результате Абу Омар аш-Шишани, командовавший в то время силами ИГИЛ в Алеппо, подписал соглашение о перемирии с Абу Халидом ас-Сури, полномочным представителем аз-Завахири в Сирии, действовавшим от имени группировок «Ахрар аш-Шам» и «Ан-Нусра»43. После этого спокойствие в стане джихадистов было восстановлено.
РАСКОЛ МЕЖДУ «АН-НУСРОЙ» И ИГИЛ
Но ущерб, нанесенный взаимоотношениям «Ан-Нусры» и ИГИЛ, оказался невосполним: 2 февраля 2014 г. «Аль-Каида» официально прекратила сотрудничество с ИГИЛ, публично заявив об этом: «ИГИЛ больше не является подразделением группировки „Каидат аль-Джихад“ (официальное название „Аль-Каиды“), мы не поддерживаем с ней никаких отношений и не несем ответственности за действия этой структуры»44.
Одним из джихадистов, нелегально пересекших границу между Ираком и Сирией в составе группировки аль-Джолани в 2011 г., был Абу Мария аль-Катани. Его настоящее имя — Майсара аль-Джубури, и он активный пользователь соцсети «Твиттер», где пишет об «Ан-Нусре» и особенно о продолжающейся вражде с ИГИЛ, откуда аль-Катани, бывший одним из командиров высшего звена, в свое время дезертировал45. «По слухам, он служил дорожным полицейским, прежде чем стать боевиком „Ан-Нусры“ в Дайр-эз-Заур, — сообщил нам Лайт Алхури. — Он обвинял ИГИЛ в развале джихада в Ираке и Сирии, а тех, кто вступил в ИГИЛ, называл „ненормальными“».
Признаки грядущего раскола прослеживались на всем протяжении существования этого союза уже с первой, прошедшей очень напряженно, встречи бен Ладена и аз-Заркави в Кандагаре в 1999 г. и по ходу всей бурной 11-летней истории АКИ. И хотя «Ан-Нусра» и ИГИЛ остались после разлада тактическими союзниками и, по непроверенной информации, обдумывали какой-то формат примирения перед лицом воздушных ударов, наносимых Коалицией по обеим группировкам в Сирии, настоящее сближение между ними теперь едва ли возможно. Последний номер журнала «Дабик» ясно указывает на то, что ИГИЛ считает «Аль-Каиду» исчерпавшей себя силой в джихаде, а себя — восприемницей наследия бен Ладена. Слишком много между ними различий и слишком они глубоки, считает Алхури. «ИГИЛ выбирает крайне правый ультраконсервативный путь. Законно убивать тех, чью агрессию вы не можете подавить иначе. Один из таких людей — Джолани. Говорят, Багдади поклялся убить его. ИГИЛ считает преступниками даже тех мусульман, которые не знают, что они что-то нарушили. Поэтому, если вы оскорбляете святыни, используя в разговоре сленговое выражение, они отсекают вам голову, даже если вы не понимаете, что оскорбили святыни».
Еще одно важное расхождение во мнениях касается построения исламского государства. Для ИГИЛ теократическая законность логически вытекает из захвата территории. Сперва вы «освобождаете» людей, а затем находите для них правительство. По мнению «Аль-Каиды», все делается наоборот: законы шариата вводятся до того, как священная война сметет тиранический режим.
Наконец ИГИЛ придерживается пятиэтапного процесса установления халифата, который придумал аз-Заркави и успел завершить три из этих этапов к тому моменту, когда на сцену вышел аль-Багдади: приезд иностранных боевиков в страну джихада (хиджрах), включение их в ряды боевиков (джама’ах) и уничтожение боевиками идолопоклонников (по
ВСТРЕЧНЫЕ ОБВИНЕНИЯ ДЖИХАДИСТОВ
Одно из наиболее любопытных следствий этого разрыва заключается в том, что сторонники аль-Джолани обвиняют сторонников аль-Багдади в действиях в пользу противника. Многие из тех, кто поддерживает «Ан-Нусру», указывали на то, что сирийские ВВС в 2013–2014 гг. почти не наносили бомбовых ударов по практически не замаскированным объектам ИГИЛ в Ракке, так что «Ан-Нусра» имела все основания для подобных обвинений.
Недавнее исследование, проведенное Центром Картера, выявило, что вплоть до активного наступления армии ИГИЛ в Сирии и Ираке в июле-августе 2014 г. режим «в основном воздерживался от прямых действий (против ИГИЛ), если не было непосредственной угрозы… Перед этим наступлением (ИГИЛ) сирийское правительство наносило свыше 90 % всех ударов с воздуха по позициям оппозиционеров»47.
По собственному признанию Дамаска, большую часть 2013 и 2014 гг. он не предпринимал почти никаких действий против ИГИЛ, чтобы направить силы своих ВВС против ССА и других повстанческих группировок и позволить террористам в черных одеждах распинать и обезглавливать людей в своей провинциальной столице, тем самым обеспечивая пропаганду хорошим материалом48. Один из советников режима сообщил репортеру New York Times, что игнорирование объектов ИГИЛ в качестве целей для бомбардировок помогло «приклеить ярлык экстремистов всем восставшим»49.
Мы также имели возможность наблюдать, как режим взаимодействует с террористами, внедряя к ним своих людей. Давнишний перебежчик из ИГИЛ в феврале 2012 г. рассказал Арве Деймон, репортеру CNN, что видел собственными глазами, как эмиры, сопровождавшие боевые части, инструктировали потенциальных шахидов, как атаковать объекты режима. А на самом деле их посылали совершать самоубийственную миссию против других повстанцев. «Вокруг было множество объектов режима, которыми мы могли бы овладеть, не принося в жертву жизни наших боевиков, — сказал перебежчик Абу Аммара, — но мы получали приказы не трогать их».
Возможно, причиной этого была финансовая зависимость ИГИЛ от продажи сирийской нефти режиму50. Неназванный сотрудник одной из западных разведок в январе 2014 г., всего за месяц до того, как «Аль-Каида» разорвала отношения с ИГИЛ, сообщил газете Daily Telegraph, что «режим платит „Ан-Нусре“ за сохранность нефте- и газопроводов, находящихся под контролем этой группировки на севере и востоке страны, а также за транспортировку нефти в провинции, контролируемые режимом. Сейчас у нас появились свидетельства того, что оборудование для транспортировки нефти и газа также перешло под контроль ИГИЛ»51.
«Что бы Башар Асад и Абу Бакр аль-Багдади ни думали друг о друге, — писал Фредерик Хоф, бывший советник по Сирии Госдепартамента США, — их первостепенные задачи одинаковы: развалить сирийскую национальную оппозицию режиму Асада»52.
Алхури подтвердил, что в кругах «Аль-Каиды» циркулируют слухи о тайном сговоре между ИГИЛ и режимом. «Пять или шесть недель назад мне в руки случайно попал один документ — человек, обнаруживший его, сказал, что он поступил от разведслужбы военно-воздушных сил, — ив нем сообщалось, что сирийская разведка имеет в рядах ИГИЛ около 250 информаторов. Честно сказать, меня это не удивило. Лично мне нравятся реверсивные технологии. Это же очевидно: в течение многих месяцев ИГИЛ имела все возможности проводить успешные операции против солдат режима, но не делала этого, предпочитая передислоцировать сотни своих боевиков в другие районы Сирии, освобожденные ССА, „Нусрой“ и другими исламистскими формированиями. Почему ИГИЛ так поступает? „Нусра“ утверждает, что это делается ради расширения зоны влияния „Исламского государства“: „Пусть другие бойцы сражаются или свергают режим, а мы вступим в дело, когда надо будет управлять этой землей после того, как будет сделана вся тяжелая работа“».