Исламское государство. Армия террора

Вайс Майкл

Популярный аккаунт в «Твиттере», известный под названием «Багдадиликс», рассказывает, что происходит в разведслужбе ИГИЛ и о предыстории ее эмира. Никому не известно, кто в действительности стоит за этим аккаунтом, но велика вероятность, что это либо агент «Аль-Каиды», либо кто-то связанный с ней, либо перебежчик из ИГИЛ, стремящийся скомпрометировать своих прежних соратников, выставив на всеобщее обозрение их грязное белье. Аль-Багдади описывается в этом аккаунте как человек, который в период с 2006 по 2010 г. занимал в ИГИ самое что ни на есть среднее положение и поднялся по карьерной лестнице благодаря тому, что устроил в своем доме место тайной передачи информации для боевиков от их руководства. «Его задача, по всей вероятности, заключалась в том,

чтобы быть посредником, — пояснил Алхури. — Если правда, что тогда он был причастен к передаче секретной информации — даты операций, круг ответственных лиц, высший уровень Совета Шуры ИГИ, кто обладает полномочиями, а кто нет, — то это означает, что он также знал и о тайных путях, которыми сирийская военная разведка переправляла боевиков в Ирак. Вот поэтому „Нусра“ и хочет его опозорить. Аль-Багдади назвал аз-Завахири предателем, сторонником Соглашения Сайкса — Пико? Ну что ж, смотрите, кто делает такие заявления!»

13. ОБРАБОТКА ШЕЙХОВ

ИГИЛ ПРИВЛЕКАЕТ НА СВОЮ СТОРОНУ ПЛЕМЕНА

По словам Джима Хикки, полковника армии США, участвовавшего в пленении Саддама Хусейна в 2003 г., «территория — это определяющий фактор исхода наземных боевых операций. Ирак — племенное общество, и семьи, входящие в племя, привязаны к определенным территориям. Это очень влияет на военные действия, идущие в регионе. Так было, когда там присутствовали англичане, — ив Первую, и во Вторую мировую войну. Так было и при нас».

Его слова в полной мере относятся к Аль-Джазире [32] , территории, которая в последние два года стала стратегическим центром ИГИЛ, и объясняют, почему «Исламское государство» обосновалось на земле Сирии. Именно здесь осели Абу Гадийях и другие боевики, тайно пересекавшие границу, и именно здесь «приграничные эмиры» создавали базы передового развертывания АКИ.

Баасистские режимы в Сирии и Ираке по-разному относились к племенам. Государственное телевидение довоенного Ирака уделяло большое внимание показу племенных традиций и фольклору, и сам Саддам общался с суннитскими и шиитскими шейхами, распределяя различные льготы (в частности, возможность заниматься контрабандой и торговать на черном рынке) взамен на преданность режиму. Именно эту систему поддержки АКИ безуспешно пыталась разрушить в середине 2000-х, спровоцировав тем самым подъем иракского «Пробуждения»¹.

32

Аль-Джазира — речная равнина Месопотамии, которая охватывает северо-западный Ирак и северо-восточную Сирию.

В Сирии, напротив, режимы обоих Асадов проявляли двойственное отношение к племенам и недальновидность в стратегическом сотрудничестве с ними. С одной стороны, режим использовал их в своих целях, когда нужен был раскол в обществе: к примеру, во время «арабизации» территорий северной Сирии, где преобладало курдское население, проведенной, чтобы обуздать курдский национализм. С другой стороны, в отличие от Саддама Хусейна, Асады никогда не считали эти древние объединения, проживающие в пустыне, чем-то важным, с чем нужно считаться.

С момента своего возникновения в 1960-х гг. сирийское отделение партии «Баас» видело в племенах двойную угрозу: во-первых, внутриплеменные связи между кланами в восточной Сирии и северо-западном Ираке рассматривались как потенциальное преимущество конкурирующей иракской ветви партии. Во-вторых, особенно в первые годы своего пребывания у власти, партия «Баас» считала «реакционные» племенные отношения несовместимыми с «прогрессивной» партийной идеологией².

Недружественные отношения между Дамаском и племенами дали о себе знать, когда началось сирийское восстание. К примеру, многие из первых демонстраций в Дераа были организованы и координировались посредством

племенных связей, а требования демонстрантов выражались в племенной риторике. Протестующие призывали к фазаат хуран — оказанию коллективной помощи жителям долины Хуран, где расположен Дераа³. А когда сирийские силы безопасности силой подавили эти выступления, жители Дераа призвали на помощь своих «братьев» из стран Персидского залива.

Племенные связи стали играть еще большую роль, когда в начале 2012 г. революция перешла в стадию вооруженного восстания. Лидеры племен оказывали помощь повстанческим группам, действовавшим в разных частях страны, обращаясь к своим родственникам, живущим за рубежом — в Саудовской Аравии, Кувейте и Бахрейне. Так, представители племени Угай-дат из Хомса попросили о помощи своих соплеменников из восточной Сирии, проживавших на тот момент в странах Персидского залива и имевших возможность активно пополнять фонд помощи повстанцам.

Кроме того, некоторые пансирийские повстанческие коалиции были сформированы на основе внутриплеменных связей. Так, бригаду «Ахфад ар-Расул» возглавили Махер ан-Нуэйми из Хомса и Саддам аль-Джамаль из Дайр-эз-Заура, оба — представители одного племени. «С нами сотрудничают люди из Аль-Ваар Аль-Кадима и Ад-Дар аль-Кабиры, а также из окрестностей Хама и Дамаска, — рассказал нам один из финансистов ССА. — Все мы знаем друг друга благодаря племенным связям».

Однако то, что вначале шло на пользу революции, вскоре стало поворачиваться в сторону джихадизма. Устойчивое положение «Аль-Каиды» и ИГИЛ в сирийских племенных регионах объясняется несколькими факторами.

Первый из них связан с плотностью населения и географическими характеристиками регионов их проживания. Больше всего представителей племен проживает в Дайр-эз-Зауре, Эль-Хасаке, Ракке и Дераа — там их количество превышает 90 % численности населения. Еще около двух миллионов живет в сельских районах Алеппо. В целом племена составляют 30 % общей численности населения Сирии и заселяют примерно 60 % ее территории⁴. Причем они обитают не в городах, а в сельских и пустынных районах, где повстанцам заведомо легче совершать переходы и разбивать лагеря. Именно там, как в Ираке, так в Сирии, заркависты стремятся сконцентрироваться, когда их вытесняют из городов и когда они планируют массированное наступление на соперничающие группировки.

МЕСТЬ АР-РАФДАНА

В 2012 г. сирийский племенной строй поставила себе на службу группировка «Джабхат ан-Нусра», входившая в то время в ИГИ. Одна из первых ячеек «Ан-Нусры» в Сирии базировалась в маленьком городке Аль-Гариба, в провинции Дайр-эз-Заур, в котором почти все жители принадлежали к одной семье. Поскольку Дайр-эз-Заур соединяет Сирию с Ираком, многие жители Аль-Гарибы смогли без труда присоединиться к иракским повстанцам в 2003 и в 2004 гг., поддавшись на удочку заркавистской пропаганды⁵.

В январе 2012 г. асадовский режим раскрыл ячейку «Ан-Нусры» в Аль-Гарибе и почти полностью ликвидировал ее, убив несколько десятков человек. После этого «Ан-Нусра» перебазировалась в близлежащий город Аль-Шухайл, который в течение долгого времени служил перевалочным пунктом при контрабанде оружия из Ирака в Сирию и в обратном направлении. Город носил одно название с племенем, населявшим его, и большинство местных семей имело глубокие связи с салафизмом. Члены семьи Хаджр, к примеру, присоединились к «Боевому авангарду», группировке, сражавшейся против режима в Хаме во время восстаний, которые поднимали «Братья-мусульмане» в 1970-х и 1980-х гг. После вторжения Соединенных Штатов в Ирак многие члены семьи Хаджр присоединились к суннитским повстанцам. А после восстания в Сирии, когда в страну вошла «Ан-Нусра», десятки мужчин семейства вступили в этот боевой отряд АКИ. Какое-то время летом 2012 г. город находился под управлением «Ан-Нусры», которая назвала его Шухайлистаном⁶.