Испанские каникулы
Шрифт:
— Ну же, Беатриса! — сказал Хью притворно-ласковым тоном. — Искупаемся вместе.
— Я хочу с мамой, — отозвалась Беатриса и с шумом втянула в себя сок.
— Мы могли бы просто…
— Нет! — взвыла Беатриса, когда Хью попытался взять ее за руку. — Я с мамой!!!
— Конечно-конечно. — Хью изобразил непринужденную улыбку. — Тогда подождем маму.
— Беатриса! — послышался из-за террасы встревоженный голос Аманды. — Беатриса, ты где?
— Она здесь! — отозвался Хью. — С ней все в порядке.
Из-за угла показалась жена,
— Беатриса, не приставай к папе! — резко произнесла она.
— Да ничего она не пристает, — возразил Хью.
— Я велела ей оставаться со мной, пока я не соберусь.
— А где Дженна? — спросил Хью. — Разве она не должна помогать тебе?
— Дженна распаковывает свои вещи.
Аманда отпустила Октавию, бросила полотенце на шезлонг и одним ловким движением стянула с себя футболку. Под футболкой лифчика не оказалось. Грудь у Аманды была высокой и загорелой, без единой растяжки. Еще у нее был подтянутый живот, сильная и мускулистая спина и выпуклые бицепсы. Хью поймал себя на том, что с этими коротко подстриженными волосами, поблескивающими на солнце, Аманда напоминает ему амазонку.
— Вот это тебе, — сказала она Октавии, достав из сумки четыре мандарина-клементинки. — А это тебе, Беатриса. Сядьте на травку и поешьте, а кожуру бросьте сюда, в сумку. И ходите осторожно.
Девочки протопали на травку, в тенек, и принялись чистить клементины. Аманда несколько мгновений наблюдала за ними, словно размышляя, не следует ли отдать еще какое-нибудь указание. Затем вздохнула и повернулась к своему шезлонгу.
— Ну вот, — сказал Хью, когда она уселась. — Мы приехали. Неплохо, а?
— Да, недурно, — согласилась Аманда, хотя в голосе ее до сих пор чувствовалась некоторая ворчливость. Она достала из сумки книгу в бумажном переплете и быстро пролистала в поисках нужной страницы. — Досадно только, что здесь нет теннисного корта.
— Главное, что это все наше, — продолжал Хью. — И ни из-за кого не надо беспокоиться. Мы можем делать все, что захотим.
Он глотнул еще пива, потом поставил стакан на землю, протянул руку и нежно коснулся ее обнаженной груди.
— Хью! — сказала Аманда, глянув в сторону детей.
— Да ничего страшного, — уверил ее Хью. — Они нас даже не видят.
Его пальцы скользнули к ее большому коричневому соску, и тот слегка напрягся от прикосновения. Хью взглянул на лицо жены, проверить, как та реагирует, но ее глаза были скрыты за солнечными очками от Гуччи, а накрашенные губы оставались недвижны.
Хью захотелось знать, какие же чувства на самом деле скрываются за этим внешним совершенством. Может, под этой бесстрастной маской, этими прекрасно вылепленными мышцами по-прежнему таится страсть? Или вся чувственность сошла с нее, как старая кожа?
Недавно он случайно услышал, как Аманда, разговаривая по телефону с какой-то подругой, призналась, что старается
— Хью… — повторила Аманда и чуть отодвинулась от него.
Ему пришлось признать, что внешние признаки были неблагоприятны. Аманда выглядела раздраженной, и ей, похоже, хотелось вернуться к чтению. Но Хью решил, что его это не волнует. Он в отпуске, и ему хочется секса.
— Давай устроим сиесту, — негромко предложил он.
Он медленно провел пальцами вокруг ее соска, потом по упругому животу и подцепил край бикини.
— Не валяй дурака. Мы не можем просто взять и исчезнуть.
— Для этого и существует няня.
Хью наклонился и осторожно дернул за завязки бикини зубами.
— Хью! — прошипела Аманда. — Хью, прекрати немедленно! Я слышу какой-то шум!
— Тогда пошли в дом, — пробормотал Хью, подняв взгляд. — Там нас никто не побеспокоит.
— Перестань! — Аманда рывком отстранилась. — Послушай лучше. Я вправду слышу машину!
Хью замер и прислушался. И действительно, из-за деревьев донесся шум подъезжающего к дому автомобиля.
— Он приближается! — Аманда села и схватила футболку. — Кто бы это мог быть?
— Наверное, горничная, — сказал Хью. — Или садовник. Кто-нибудь в этом духе.
— Ну так давай пойдем и проверим. Надо выяснить, знают ли они, что мы имеем право здесь находиться. Идем! — Аманда слегка подтолкнула мужа.
Дом огибала мощеная дорожка, окаймленная пышной растительностью; ступнями — Хью шел босиком — она ощущалась теплой и пыльной. Хью прикрыл глаза, наслаждаясь запахом можжевельника и непривычной сладостью воздуха.
Когда он вышел к подъездной дороге, там обнаружился припаркованный с другой стороны арендованный «мондео». С водительского места как раз выбирался курчавый мужчина, одетый в мятые шорты цвета хаки и зеленую рубашку-поло. При виде Хью на его лице отразилось изумление. Он наклонился и что-то негромко сказал остальным пассажирам, потом медленно двинулся навстречу Хью.
— Perdona, рог favor, — произнес он с сильным английским акцентом. — Me dice рог donde se… se… [5]
— Вы англичанин? — перебил его Хью.
— Да! — с облегчением отозвался мужчина. — Извините, что побеспокоил вас. Я ищу одну виллу. Подумал было, что мы попали куда следует, но… — Он взглянул на Хью, на пиво у него в руке, на стоящий у главного входа автомобиль. — Судя по всему, это не то место. — Он вздохнул и провел рукой по лицу. — У нас не очень внятная инструкция. Вы, случайно, не знаете здешние окрестности?
5
Извините, пожалуйста. Скажите, куда… (исп.).